Единственный принцип - 1

Нескончаемый поток арлемов приближался к Хаболу. Маленькие и до сих пор безобидные существа с каждым днем все ближе подбирались к своей заветной цели, в которой для них не было никакого смысла. Того смысла, который столь долго был самой надежной защитой Хабола от незваных гостей. Того, за чем они шли, не было в Хаболе. То, что им было нужно, ничего не могло изменить в их судьбе. Потому что однажды уже сыграло свою роль. Сейчас для арлемов не существовало ничего более бесполезного, чем цветы эмоса. Эмос, который сделал человека источником энергии для арлемов, дав им возможность существовать в мире Земли, стал и причиной появления «новых» людей. Эмос не мог изменить то, что, по сути, сам и создал. Но арлемы не понимали этой простой истины. Не потому что не могли понять, а потому что даже не пытались. Если чего–то очень хочется — возьми это, если желаемое оказалось совершенно бесполезной вещью — его всегда можно просто выбросить и забыть. Именно в этом и состояла вся сущность арлемов. Именно этим и воспользовался Глум, подбив их к нападению на Хабол. К нападению, которое могло остановить только одно — страх, страх гибели. Но арлемы уже давно были неподвластны смерти. Возможно, и это послужило еще одной причиной того, что они решились на столь безумный шаг. И не потому, что осознавали свою неуязвимость. Сейчас они подобно людям стремились к тому, что было им недоступно.

Что толку с того, что волунам, населявшим Хабол, все это было хорошо известно, если точно также они понимали и то, что арлемов уже не остановить. Возможно впервые за все время своего существования, волуны чувствовали себя едва ли не беспомощными перед напором этих маленьких и глупых существ.

Волун по имени Грэт был одним из последних, кто прибыл в Хабол, откликнувшись на его зов. Сейчас он сидел напротив одного из старейших волунов Лигура и молчал. Молчал, размышляя над происходящим и пытаясь прийти хоть к какому–то выводу. Но ничего не получалось.

— Что происходит, и что нас ждет? — наконец сдался он, обратившись с терзавшим его вопросом к Лигуру.

Тот ответил не сразу. Еще какое–то время он продолжал смотреть за спину Грэту. Он как будто заново увидел Хабол, совершенно по–другому воспринимая это высеченное в скалах место. Каждый волун принимал посильное участие в его творении, выразив в колоннах, арках, портиках или внутреннем убранстве помещений свое отношение к этому месту и его предназначению. Может быть поэтому здесь не было ни одного повторяющегося элемента. Зато было много зелени, непривычно много для этих мест, расположенных высоко в горах подальше от человеческой цивилизации. Хабол находился в труднодоступном высокогорном ущелье, попасть в которое можно было только одним способом — через узкий проход между надвигающимися друг на друга скалами. Все тайны волунов были скрыты в многочисленных пещерах, объединенных в единое целое системой туннелей. В этих подземных залах можно было найти ответ на любой вопрос. По крайней мере, так было до сих пор. А теперь Грэт первым среди волунов задал подобный вопрос. Хотя мысленно его задавал себе каждый из них.

— Не знаю, — ответил Лигур, все также глядя мимо своего собеседника. — Никто не знает, даже те, кто все это затеял. Возможно, Флодин что–то предвидел, но его больше нет с нами.

— Разве он мог знать больше остальных? — удивился Грэт.

— Каждый идет своей дорогой — невозмутимо заметил Лигур.

— Но разве действия людей, а тем более крэторнов не легко предсказуемы? — не унимался его собеседник.

В глазах старого волуна появилась ирония.

— Если бы все было заранее предопределено, то разве не проще было бы начать сразу с конца. Можно предсказать чью–либо судьбу вплоть до последнего дня, но нельзя предвидеть случай. Случай — это то обстоятельство, которое мы не в силах ни предвидеть, ни изменить.

Слушая Лигура, Грэт по–новому посмотрел на возникшую перед Хаболом проблему, но так и не увидел света в конце туннеля.

— Неужели все так плохо, и мы должны подчиниться обстоятельствам, которые не в силах преодолеть?

Лигур посмотрел ему прямо в глаза.

— Есть обстоятельства, которые мы не в силах изменить. Но почему бы нам тогда в свою очередь не попытаться, не дать им изменить нас.

СЛУЧАЙ