Единственный шанс

– Возможно, придется взять на буксир, – продолжал передавать радист.

«Веселенькое занятие – тащить на буксире чужую шхуну, – подумал Горбатов. – Но и не бросишь без помощи…»

– Передай: шхуну осмотреть еще раз самым тщательным образом, – приказал Горбатов. – А насчет буксира… Пусть сделают все, чтобы исправить! Боцмана ко мне, – распорядился он, понимая, что нужно на всякий случай приготовиться к буксировке.

Сивоус оказался на ходовом мостике в мгновение ока. Когда-то шевелюра у мичмана, по его словам, была черна, словно вороново крыло, нынче он больше смахивал на чайку-альбиноса. Однако выправка, широкая спина без признака сутулости, жилистые руки, цепко схватившиеся за поручни, – все говорило о том, что человек этот очень силен. Крепок не только физически – закален и продут всеми ветрами, но, что немаловажно, – мудр и надежен.

– Готовьтесь принять шхуну на буксир, – приказал Горбатов Сивоусу и еще раз пристально посмотрел на старого боцмана.

Недавний разговор с Бурминым, неизвестно почему пришедший сейчас на память, предстал в совершенно ином свете. Тогда показалось: чудит старик, Ковалец, видите ли, нужной спелости не достиг… Да таких парней, как он, побольше бы! Образованный, на редкость исполнительный, подчеркнуто опрятный… А теперь и Горбатов понял, не так уж Сивоус неправ. Конечно же в политотделе секретаря комсомольской организации хвалят. Но политотдельцы далеко и судят по отчетам, которые у Ковальца выполнены ювелирно. А экипажу виднее. Ребята говорят, Ковелец, мол, чтоб начальству услужить, готов сам себе перебежать дорогу. Ничего не скажешь, мрачноватый юмор… И вот что еще понял Горбатов. Комсомольский секретарь – зеркальное отражение Бурмина и, похоже, его порождение. Конечно, замполиту по штату положено «быть впереди на лихом коне». Но Бурмин слишком уж округлый, отполированный. Захочешь ухватить – не за что…

– Товарищ лейтенант, – крикнул радист. – Со шхуны передают: повреждение исправлено!

– Ай да Менков, молодец! – обрадовался Горбатов. – Доложите на базу о случившемся и запросите их решение. А вам, боцман, отбой!

Через несколько минут было получено распоряжение – японцев отпустить, пусть следуют своим курсом, и Горбатов вздохнул с облегчением.

Не успел «чирок» отойти от шхуны, как на ней дробно застучал двигатель. Она вздрогнула и, набирая скорость, ходко пошла к югу, в сторону границы.

– Ишь, заторопились, – заметил сигнальщик, – словно деру дают.

«А может, и в самом деле сматываются?» – подумалось. Но Михаил тут же отмахнулся от этой мысли, упрекнув себя в излишней подозрительности, и пошел встречать возвращавшихся на корабль моряков.

– Ну что? – бросился он к Бурмину, едва тот ступил на палубу.

– Трос заело, – ответил замполит. – Штурвал ни туда ни сюда. Спасибо Менкову – классный специалист. Скажу Ковальцу, чтоб «молнию» ему посвятил и…

– Ты о деле рассказывай, – перебил Горбатов. – Что нашли на борту?

– Ровным счетом ничего подозрительного, – обидчиво ответил Бурмин.

– Ну а рыба-то хоть была? Ты проверил, в каком районе им разрешено вести лов?

– Конечно, в первую очередь. Документы в порядке. Шкипер заявил: бог их японский, мол, прогневался на что-то, рыбу увел, потому не ловится.

– Это у японцев-то не ловится? – удивился Горбатов. – Ну и врать здоровы! Да они в любом случае способны рыбой загрузиться до бортов… Может, хоть следы какие заметил? Бывает, при подходе пограничников они незаконно выловленную добычу успевают выбросить в воду.

– Я искал и ничего не обнаружил.

– А снасти? Тебе не показалось, что снасти не были в работе?

– Кто их знает, – раздраженно отозвался Бурмин, которому уже начал надоедать дурацкий, с его точки зрения, расспрос. – Вроде бы…

Михаил смерил его уничтожающим взглядом. Так он и знал: вроде бы… кажется… Ни черта не проверил. А теперь – ищи ветра в поле или рыбку в море…

– Товарищ лейтенант, разрешите? – вмешался в разговор Менков.

– Слушаю, герой дня, – неохотно ответил Горбатов, не любивший, чтоб подчиненные встревали в командирские дела без особой на то надобности.

– На сети я глянул. Не похоже, чтобы их недавно забрасывали в море. Чистенькие они, без единой рыбьей чешуйки и совершенно новые, будто только из лавки. Точно, как на той посудине, что мы с вами не так давно проверяли. Аккурат, возле этого мыска, помнится…

– Что ж вы об этом на шхуне лейтенанту Бурмину не доложили?

– Так ведь товарищ замполит требовал поскорее поломку исправить, потому как японцев на камни несло…

Горбатов выразительно покосился на замполита. Бурмин обидчиво ответил:

– Сам же торопил исправить. Вот и старались.

– Товарищ лейтенант, – снова вмешался моторист. – Знаете, кого я там высмотрел? Нашего знакомца… Помните, мордастый такой, длиннющий, на голову выше остальных? Глаза злющие, так и сверлят! Все в три погибели гнутся, аж противно, а этот, гусь лапчатый, голову задрал, ноздрища ходуном ходят…

Горбатов отлично помнил японца, выделявшегося среди изможденных рыбаков осанкой, холеным лицом и злобным взглядом.