Эдипов комплекс. Мама, я люблю тебя

Britton R. S. (1985). The Oedipus complex and the depressive position. Sigmund Freud House Bulletin. Vienna, 9, 7–12.

Freud S. (1897). Letter 71. Extracts from the Fliess Papers. S. E. 1 (pp. 236–266).

Freud S. (1915a). Observations on transference-love. S. E. 12 (pp. 157–171).

Freud S. (1924d). The dissolution of the Oedipus complex. S. E. 19 (pp. 171–179).

Freud S. (1924e). The loss of reality in neurosis and psychosis. S. E. 19 (pp. 183–187).

Klein M. (1926). The psychological principles of early analysis. Int. J. Psycho-Anal., 7. [Reprinted in The Writings of Melanie Klein, 1 (pp. 128–138). London: Hogarth Press, 1975.]

Klein M. (1928). Early stages of the dipus conflict. Int. J. Psycho-Anal., 9, 167–180. [Reprinted in The Writings of Melanie Klein, 1 (pp. 186–198). London: Hogarth Press, 1975.]

Klein M. (1946). Notes on some schizoid mechanisms. Int. J. Psycho-Anal., 27, 99–110. [Reprinted in The Writings of Melanie Klein, 3 (pp. 1–24). London: Hogarth Press, 1975.]

Rey J. H. (1979). Schizoid phenomena in the borderline // J. LeBoit & A. Capponi (Eds), Advances in the Psychotherapy of the Border-line Patient (pp. 449–484). New York: Jason Aronson.

Steiner J. (1985). Turning a blind eye: The cover up for Oedipus. Int. Rev. Psychoanal., 12, 161–172.

Перевод с английского — З. Баблояна, И. Малышко, А. Ниязовой, М. Якушкиной

Майкл Фельдман. Эдипов комплекс: проявления во внутреннем мире и в терапевтической ситуации

Д-р Майкл Фельдман изучал психологию в Лондонском университетском колледже и получил квалификацию врача в Медицинском университетском колледже. Он изучал психиатрию в Больнице Модсли, где он продолжает работать по совместительству как консультант-психотерапевт и как руководитель психотерапевтического подразделения. Свободное от этих занятий время он посвящает частной психоаналитической практике и работе в Британском психоаналитическом обществе в качестве обучающего аналитика.

Мелани Кляйн расширила наше понимание эдипова комплекса, разработав представление о внутреннем мире ребенка, населенном фигурами, происходящими от его ранних переживаний, — фигурами, чьи качества и функции подвергаются влиянию проекций и искажений. Она показала, как в фантазии ребенка эти фигуры сложным образом связаны между собой и как некоторые из этих отношений составляют ранние версии эдипова комплекса (Klein, 1928, 1932; см. также главу 1 данного издания). Отчасти сила клинических теорий Кляйн коренилась в ее способности использовать понимание природы и отношений этих внутренних фигур для распознавания того, что переживалось и разыгрывалось ребенком в клинической ситуации, т. е. как это проявлялось в переносе.

Для иллюстрации некоторых моментов я привожу три клинических фрагмента. Первый известный и часто встречающийся феномен состоит в том, что переживание пациентом фигур детства остается живым в его психике и влияет на его текущие отношения, включая то, как пациент воспринимает и использует аналитика. Одна из особенностей эдипальной ситуации, которая отражается в анализе, заключается в том, что ее участники чаще сталкиваются со сложной «моральной» дилеммой, чем с простым выбором. Каждый участник обнаруживает, что его тянет одновременно в нескольких направлениях, и любой выбор, кажется, несет в себе компромисс и может требовать размывания или избегания аспектов реальности, порождающих слишком много боли или вины. Нет необходимости говорить, что в первоначальной истории Эдип не принимал сознательного решения убить своего отца и жениться на матери; варианты решения, непосредственно предоставленные всем участникам, казались лучшими на тот момент, и брак получил одобрение жителей Фив, хотя были и те, кто знали правду, но, вероятно, сочли за лучшее хранить молчание. Ужасная реальность проявилась только постепенно, с трудом и повлекла за собой тяжелую расплату (Steiner, 1985).