Едрит твою через кочерыжку... Или фемина против мракобесия

И попытался пожать плечами, но тут же скривился от боли. Ага, обезболивающее, похоже, действовать перестало. Теперь в улыбке расплылась уже я: будет знать, как всё решать за меня.

* * *

После памятного боя некоторое время мы “зализывали раны”: приводили в порядок полуразрушенную пристань, пристраивали к делу пленных, возвращали из эвакуации наших женщин и детей и… тренировались, тренировались и ещё раз тренировались.

Ылш создавал армию. Я помогала по мере своих скромных сил. А потом Ылш решил отправиться в путешествие для картографирования нашего региона. Так сказать, заложить на будущее основы “географического общества”.

И для определения правильных координат использовал… мой телефон. Да, Ылш проводил много опытов по созданию батареек для аппарата из будущего. В конце-концов, ему удалось запитать агрегат, создав из фруктов и электродов из меди и серебра пусть и громоздкую, но вполне работоспособную батарею.

С моим телефоном и “фруктовой” батареей он с Палом пошёл на катамаране вверх по Евфрату. По пути наносили на карту встреченные по пути города и границы водоёмов. На карту попали также устья рек Хабур и Балих[74] – левых притоков Евфрата.

На обратном пути они пошли по реке Балих, чтобы разведать – есть ли в тех краях залежи гематита. Оказалось – гематит есть. И местные с успехом набили трюм корабля нужными нам камнями.

За то время, пока Ылш путешествовал, наши общинники построили ещё один “броненосный крейсер”. Его отправили крейсировать[75] северное направление.

Оба наших “крейсера” патрулируют по очереди и на каждом – смешанные экипажи: большинство гребцов составляют местные, а капитаны, командиры и команды станковых арбалетов и огнемёта – наши общинники. Причём, все получают зарплату. Служба на кораблях теперь считается почётной и элитной – люди буквально рвутся на службу.

Но места предоставляют далеко не всем: только тем, кто сдаст все нормативы по воинским дисциплинам, бегу, стрельбе и даже… оказанию первой медицинской помощи пострадавшим.

Да, да. Фактически, каждый боец теперь может выполнять работу медбрата. Я постаралась всем вдолбить в голову: незнание таких элементарных вещей может иметь трагические последствия. Людей у нас мало. И терять кого-либо из них в результате ранения или болезни просто недопустимо. Тем более, что такая забота о жизни и здоровье каждого ещё больше сплачивает людей, поскольку теперь каждый знает: случись что – товарищи в беде его не оставят.

Мало того, каждый теперь имеет при себе мини-аптечку, в которой собрано всё самое необходимое. Есть и антисептик, и обезболивающее. И даже некое подобие индпакета для перевязки раны. Для тех же, кто имеет плохую память, в каждой аптечке есть краткая памятка. Так что отмазки типа “не знал” и “не умею” теперь совершенно не проканывают. Тем более, что грамотой у нас владеют все поголовно – от мала до велика.

Тренируют бойцов, конечно же, наши инструкторы. Дошло до того, что даже пленные, используемые на строительстве храма, тоже стали проситься в ряды наших военных.

Те из них, кто поклялся перед богиней Дианой нам не гадить, даже конвоя не имеют – работают не за страх, а за совесть. Самое смешное – поклялись все. И необходимость в конвое отпала за ненадобностью.

Ну а что – пришедшие к нам вояки были людьми подневольными: жрецы сказали “фас” – они и пошли махать копьями. Притом, что в особой кровожадности никто из пришлых шумер замечен не был. А то, что почитаемый ими бог Энки также присутствовал в нашем пантеоне богов, сыграло как дополнительный плюс. Так что в нашем недостроенном храме они вполне спокойно молились ему. Никто им не препятствовал.

К некоторым пленным даже перебрались их семьи. Другие сошлись с местными. Лишь трое попросились домой из-за того, что их родители нуждались в уходе. Жрецов же, захваченных в плен, поселили на дальнем конце острова, дабы не смущали своими лживыми языками нашу молодёжь. Вот при них стражу оставили: чтобы пустобрёхи не лазили где попало.

Видя к себе такое доброжелательное отношение, практически все пленные совершенно не желали уезжать отсюда. Даже несмотря на добровольно-принудительную работу по постройке храма, подобных условий труда им ещё никто и нигде не обеспечивал. Крыша над головой есть, кормят, поят, одевают. И даже (страшное дело) зарплату, пусть и небольшую, но выплачивают. А самое главное – совершенно бесплатно обучают в местной школе и обеспечивают надлежащий медицинский уход. Просто рай, а не остров.

Неудивительно, что никто никуда отсюда уезжать не хотел. Наоборот! Думаю, пригрози мы кому-нибудь из них депортацией – это бы стало самым страшным для провинившегося наказанием.

Наравне с хорошо прижившимися “кожанками” наши мастера стали чеканить монеты из сплава серебра и меди достоинством в один шекель (честно говоря, я немного приложила к этому руку). На одной стороне монеты – её номинал. На другой – изображение нашего острова. Очень удачно получилось.