Эдвард Сноуден. Личное дело

В контрактной системе национальной безопасности, особенно в контрактах технического сектора, вы часто обнаруживаете, что физически работаете на объекте агентства. Но на бумаге вы работаете на Dell или Lockheed Martin – на одну из бесчисленных маленьких фирм, которые нередко бывают ими куплены. В случае такого приобретения подписавшие контракт с меньшей фирмой работники «покупаются» заодно, и отсюда – другой наниматель и другое название должности на вашей визитке. Изо дня в день ваша работа тем не менее остается той же самой, вы выполняете те же задачи. Для вас ничего на самом деле не поменялось. В это же время десятки сотрудников, сидящих справа и слева от вас, с которыми вы изо дня в день работаете над теми же проектами, технически могут быть наняты десятками других компаний, а те компании все еще могут быть на несколько градусов отдалены от юридических лиц, которые имели первоначальный контракт с агентством.

К сожалению, я не помню точной хронологии всех своих контрактов, у меня больше нет копии моего резюме – файла Эдвард Сноуден_Резюме. doc. Он остался в папке «Документы» одного из моих старых домашних компьютеров, еще тогда изъятых сотрудниками ФБР. И все-таки я помню, что первый большой проект по контракту у меня был субконтрактным проектом: ЦРУ наняло BAE Systems, которые наняли COMSO, а те наняли меня.

BAE Systems – средних размеров американское подразделение British Aerospace, организованное исключительно для заключения контрактов с американскими разведслужбами. Их рекрутером главным образом была COMSO, небольшая группа людей, которые часами колесили по дорогам Белтвея, пытаясь найти подходящих кандидатов на подписание контрактов («ослов», как они выражались) и заключить с ними контракт (или «усадить в кресло»). Из всех компаний, с которыми я вел разговоры на ярмарках вакансий, COMSO – самая прожорливая, скорее всего потому, что она самая маленькая. Я никогда не был в курсе, как расшифровывается ее название, если оно вообще что-нибудь значит. С технической точки зрения COMSO может считаться моим нанимателем, но я ни одного дня на них не работал, так же как ни дня не сидел в офисе BAE Systems – как и многие другие, заключившие контракт. Я работал только в штаб-квартире ЦРУ.

По правде, я заходил в офис COMSO в Гринбелте (штат Мэриленд) два-три раза в своей жизни. Первый раз – это когда я зашел, чтобы обсудить свое жалованье и подписать какие-то документы. В CASL я получал в год 30 тысяч долларов, но эта работа не имела ничего общего с технологиями, поэтому я не стал стесняться и попросил у COMSO 50 тысяч. Когда я назвал эту цифр, мужик за столом спросил: «А как насчет 60 тысяч?»

В то время я был настолько неопытен, что не понимал, почему он предлагает мне переплату. Я догадывался, что эти деньги не совсем, что ли, принадлежат COMSO, но только позже я понял, что некоторые из контрактов, заключенных COMSO, BAE и прочими, принадлежали к разряду «оплата плюс». А это означало, что посредники, поставлявшие кандидатов, брали с агентств комиссионные в размере 3–5 % ежегодно. Завышать зарплату было в интересах каждого – разумеется, исключая налогоплательщиков.

Мужик из COMSO уговорил меня наконец на 62 тысячи долларов, и в результате я вновь согласился работать в ночную смену. Он протянул руку, я ее пожал, и он представился мне как мой «менеджер». Далее он объяснил, что название – это всего лишь формальность и что я буду получать распоряжения непосредственно из ЦРУ. «Если все пойдет нормально, – сказал он, – то мы больше не увидимся».

В фильмах и телевизионных сериалах про шпионов, если кто-нибудь говорит вам что-нибудь подобное, подразумевается, что вас ждет смертельно опасная операция, в ходе которой вы почти наверняка погибнете. Но в обычной шпионской жизни это означало: «Поздравляю с выходом на работу». Когда я вышел за дверь, то он, я уверен, уже забыл, как я выглядел.

Я ушел с этой встречи в приподнятом настроении, но уже в машине, по дороге домой, ко мне стало понемногу возвращаться чувство реальности. Я думал, что отныне это будет мой ежедневный маршрут из дома на работу. Если я собираюсь по-прежнему жить в Элликот-Сити, Мэриленд, близко от Линдси, а работать в ЦРУ, штат Виргиния, то дорога на работу будет отнимать до полутора часов ежедневно в дорожных заторах Белтвея, и тогда мне конец. Я знал, что не пройдет много времени, как я начну сходить с ума. Во всей вселенной не нашлось бы столько аудиокниг…

Я не мог попросить Линдси переехать вместе со мной в Виргинию, так как она была только на втором курсе своего колледжа искусств и ходила на занятия три раза в неделю. Мы это обсудили, осторожно касаясь моей работы где-то там, в COMSO типа: «Почему это COMSO так далеко?» Наконец, мы решили, что я подыщу небольшую квартирку где-то там, около COMSO, совсем небольшую, – чтобы перебиться в течение дня после ночных смен в этом COMSO. А потом я бы опять приезжал в Мэриленд каждый уик-энд, или она приезжала бы ко мне.