Ее королевское пророчество

Мор, прекрати! — Эрин попыталась высвободиться из ее цепкой хватки, бросая испуганные взгляды на начинавшего терять терпение мага.

— Даю вам последний шанс, — сузил глаза Силан. — Выпихни девчонку за дверь. Стоит ей лишь выйти за порог, и ничего вокруг она уже не увидит. Вернуться не сможет, не переживай.

Время для сестер как будто застывает.

Глаза Эрин мечутся от Морриган к Силану и обратно. Затем она смотрит на распахнутую дверь и медленно палец за пальцем начинает разжимать руки девочки.

Во взгляде сестры Морриган видит что-то новое. Решимость? Да, она что-то решила для себя. Но что именно? Как ей помочь? Как узнать, о чем она думает? Ведь еще чуть-чуть, и Эрин вытолкнет ее за дверь, она может потерять ее навсегда! Морриган чувствует, как слабеют руки, она уже не может удержаться за сестру.

— Эрин, пожалуйста, — умоляюще просит девочка.

Но та, кажется, уже не слышит ее.

Морриган чувствует сильный толчок и… летит прямо к ногам Силана.

— Забери ее! — слышит она глухой голос Эрин.

Темные глаза смотрят в серые с удивлением и испугом. Но она все еще не верит в происходящее.

— Прости. Каждый за себя, — снова слышит она голос Эрин, прежде чем та выбегает в распахнутую дверь.

ГЛАВА 32 МАСТЕР ИЛЛЮЗИЙ

Мастер иллюзий, как любил называть себя Силан, проживал вовсе не в лесной чаще. Он спокойно жил среди обычных людей, ловко скрывая свои узоры на руках под иллюзорной дымкой, так что никто не мог заподозрить в нем мага.

Но темница, в которой теперь томилась Морриган, была ему необходима. Там он держал своих пленников, коих за многолетнюю жизнь Силана скопилось превеликое множество. Добрый человек на людях и злой маг вне людских глаз — еще одна игра, которую придумал для себя Силан и с удовольствием воплощал в жизнь. Он не знал пощады, он не ведал жалости и милосердия.

Мастер иллюзий возомнил себя одним из богов, лучшим и главным из всех имеющихся.

Но на самом деле он был давно и безнадежно безумен.

— Ты даже не представляешь, девочка, насколько я силен, — любил поговаривать маг сжавшейся в комочек от страха Морриган. Глаза Силана при этом горели лихорадочным огнем, а скрюченные пальцы мелко подрагивали. — Я могу убить тебя, находясь на расстоянии вытянутой руки. Но я не стану этого делать. Ведь это слишком скучно. Лучше мы с тобой поиграем.

И начинались игры. Жуткие и ужасные игры, от которых Морриган раз за разом испытывала дикий животный страх. От одной лишь фразы мага, в той или иной интерпретации приглашающей «поиграть», все внутри у пленницы сворачивалось в тугой узел, не давая сделать хоть один полноценный вдох. Она широко раскрывала глаза, хватала ртом воздух и начинала жалобно молить о пощаде.

Нет, Силам не бил девочку. И вообще не совершал над ней какого иного физического насилия.

Он играл с ее разумом.

Мастер иллюзий вызывал в голове Морриган ужасающие по своей правдоподобности картины. Он разворачивал их на целые спектакли, долгие и изматывающие, в которых чаще всего Морриган пыталась спасти свою жизнь. И редко когда ей это удавалось.

Иногда ей казалось, что темница начинает быстро заполняться темной, тухлой и очень холодной водой. Она подступала к ногам девочки, и та отчетливо чувствовала, как ее тело сковывает настоящим льдом. Вот вода дошла до щиколоток, вот она поднялась до колен, еще чуть-чуть, и Морриган уже наполовину в промозглой жиже. Одежда на ней потяжелела и тянет вниз. Девочка начинала подпрыгивать, чтобы ухватиться за решетку на окне, и, если ей это удавалось, карабкалась вверх, упираясь ногами в каменные выступы на стене. Но надолго ее сил не хватало. Всякий раз вода доходила ей до груди, а затем подступала к горлу, носу, и вот она уже захлебывается в предсмертной агонии, не в силах сделать более ни одного глотка воздуха.

В следующий раз Морриган попадала в эпицентр пожара. О, это было много страшнее, чем тонуть, захлебываясь в зловонной воде. В какой-то миг она даже начинала желать этого, лишь бы только страшные языки пламени перестали подступать к ней все ближе и ближе, опаляя сначала края платья, а затем и ее кожу. От страха и дикой боли Морриган кричала так неистово и громко, что теряла голос и впоследствии долгое время не могла вымолвить ни слова.

А затем она слышала хохот. Жуткий, омерзительный хохот своего мучителя, который все это время наблюдал за ее беспорядочными метаниями по темнице. Ведь на самом деле никакого пожара и затопления не было. Наверное, это и правда было дико смешно…

Много позже, когда чувства Морриган притупились от безысходности, она поймала себя на мысли, что сама ждет этого смеха. Ждет с большим желанием и нетерпением. Ведь отныне он означал для нее окончание игры. Значит, безумный маг получил удовольствие и оставит ее в покое хоть на какое-то время.

Девочка возненавидела своего тюремщика после первой же «игры». Мысленно она поклялась ни в коем случае не сдаваться, найти возможность сбежать, а пока просто терпела, надеясь, что ее не постигнет та же участь, что и мага.

Морриган очень боялась, что однажды тоже сойдет с ума.