Ее королевское пророчество

— Королева много лет любит Леона, — смирившись со своей промашкой, сообщила Мара. — Только учти, это строго по секрету, — предупредила она, слегка понизив голос. — В общем, они там какое-то время выясняли отношения, но в итоге Леон женился на мне.

Мара сделала паузу, ожидая реакции от своей слушательницы, но ее так и не последовало. Бьянка была странно притихшая и молчала.

— Не знаю, о чем думал мой любимый муж, — продолжила рыжая красавица и вдруг кокетливо тряхнула кудрями, — но, видимо, он посчитал, что я лучше королевы.

— Наверное, — наконец откликнулась Бьянка, улыбнувшись лишь краешком губ. — Так что? Идем вечером смотреть на молодого короля Регана? — решила она сменить тему.

— Каким образом? — удивилась Мара.

— Я слышала от кого-то из слуг, — терпеливо пояснила Бьянка, — что в левом крыле дворца есть так называемая «галерея королей». Там висят портреты всех супругов ее величества. Они были написаны очень давно, то есть некоторые из них на полотнах изображены как раз в молодом возрасте, — задорно подмигнула она.

— Отлично! — с удовольствием поддержала эту идею Мара. — Тогда встречаемся слева у главной лестницы сразу после ужина.

Бьянка согласно кивнула, и на этой ноте подруги разошлись, каждая по своим делам.

Мара упала на свою кровать прямо поверх шелкового покрывала, задумчиво поглаживая прохладную ткань. Она только что вернулась с занятий по этикету и поняла, что учитель, которого она втайне недолюбливала, сегодня окончательно ее вымотал.

Скоро подадут ужин, и девушка надеялась, что вот-вот явится Леон, чтобы она могла разделить трапезу в его приятной компании. Мысли о муже в последнее время и правда отзывались одновременно и радостью и грустью, и Мара в который раз одергивала себя даже за малейшие попытки в чем-то упрекнуть своего спасителя.

Может, стоит поговорить с ним о детях?

Материнство наполнит ее жизнь новым смыслом, и думать о глупостях уж точно будет некогда. В конце концов, ведь ее-то век недолог. И если Леон не против наследников, то с этим вопросом им затягивать не стоит.

Воодушевившись этой новой и, несомненно, радостной мыслью, Мара решила, что сегодня же после ужина поговорит со своим мужем.

Легкий стук в дверь прервал поток ее размышлений. Девушка вскочила с кровати и почти бегом бросилась на звук.

За порогом стоял человек, которого из всех возможных обитателей дворца Мара ожидала увидеть меньше всего.

— Здравствуйте, — пролепетала она нерешительно, отступая назад.

Ее незваный гость ничего не ответил и не сдвинулся с места. Мара растерянно смотрела в черные как ночь глаза, не зная, что еще сказать или сделать.

Кажется, мои уроки этикета проходят впустую.

— Входите, пожалуйста. Или, может быть, я… — Девушка снова «споткнулась» о направленный на нее тяжелый взгляд и осеклась на полуслове.

Да чем же я обязана такому визиту?

— Не лучше, — вдруг услышала она вкрадчивый голос.

— Что, простите?

— Не лучше, — снова ответил ей стоящий напротив человек, сделав какой-то странный жест рукой перед лицом девушки.

Мара улыбнулась почти заискивающей улыбкой, думая, как бы ей еще раз попросить более понятных объяснений и при этом не выглядеть слишком глупо.

Но неожиданно ее привлек красивый алый бутон, расцветающий прямо на лифе ее светлого платья. Несколько секунд она завороженно смотрела, как ярко-красные края расползаются все шире и дальше, пока один лепесток не сорвался вниз, а за ним еще один, и еще, и еще…

На месте бутона Мара вдруг почувствовала сильное жжение и, нахмурившись, прикоснулась к нему рукой. Пальцы окрасились в красное, и уже ускользающим сознанием Мара догадалась, что это вовсе не бутон теряет свои лепестки.

Это ее кровь тяжелыми каплями падает на пол.

ГЛАВА 36 ГАЛЕРЕЯ КОРОЛЕЙ

Тело Мары, распростертое на полу, застало Леона врасплох. На секунду остолбенев у порога, он бросился к девушке, попутно отмечая детали. Бледно-желтое платье, наполовину окрашенное в красный цвет, выглядело странно и нелепо, и лишь медленно растекающаяся лужица под ним вызывала самые страшные предположения о случившемся.

— О боги, — выдохнул мужчина, падая на колени перед Марой и трогая ее за запястье. Редкие толчки пульса если не пригрезились Леону, то были совсем слабыми и угасающими. — Девочка моя, как же так? Кто это сделал?

Леон попытался зажать рану на груди, из которой вместе с тонкой струйкой крови вытекала сама жизнь. Лицо девушки было почти белым, и казалось, будто на нем застыла маска безмятежного удивления.

— Лекаря! — оглянувшись через плечо, громко выкрикнул Барт.

Проходящая мимо служанка, заглянув в распахнутую дверь, вскрикнула и, зажав рот ладошкой, быстро побежала по коридору за помощью.

— Мара, только не умирай, слышишь? Прошу тебя! — Леон чувствовал свою беспомощность и одновременно нарастающую в нем дикую ярость.

Кто? Кто мог это сделать? За что? В чем и перед кем она провинилась?