Ее неотразимый защитник

– Да. – И о чем она только думала?

Рик посерьезнел и наклонился к ней, поставив локти на колени.

– Таш, что происходит? Чего ты надеешься завтра добиться? – Он нахмурился. – И…

И – что?

– И чего ты боишься?

Она сглотнула. Рик слишком хорошо знал ее, но если она просто отшутится, то не станет возвращаться к теме. Однако она не хотела отшучиваться.

– Я могу сказать, чего я боюсь. Это легкий вопрос. Но чего я хочу? – Она закрыла книгу и покачала головой. Если бы она сама знала… – Мне сложно понять.

– Тогда давай начнем с простого.

Таш посмотрела ему в глаза.

– Ты, наверное, догадался, что, пока мы с Митчем прятались, между нами… кое-что произошло? – Она знала, что Рик в ответ закатит глаза, поэтому добавила: И я имею в виду не только секс.

Она закусила нижнюю губу, подбирая слова.

– Между нами возникла связь… – Таш вскочила с дивана и начала мерить шагами комнату. Я не знаю, как ее назвать: эмоциональная, духовная…

– У тебя с Митчем всегда была такая связь, Таш. Что тебя теперь так удивляет?

– Но… но это было восемь лет назад.

– Это не значит, что связь была не настоящей. И хотя все началось восемь лет назад, но, как я вижу, до сих пор не прошло. – Он покачал головой. – В участке от вас таким жаром несло, что воздух трещал.

Прекрасно. Просто прекрасно. Она вскочила.

– Мы провели вместе всего четыре дня. Глупо думать, что что-то было по-настоящему.

Невозможно начать испытывать сильные чувства к кому-то за такой короткий промежуток времени. Таш расхаживала взад-вперед вокруг кофейного столика. На самом деле если быть честной, сколько времени они провели вместе: шесть недель восемь лет назад и четыре дня на этой неделе? Это просто смешно.

– Может, это просто гормоны?

– Объяснение, конечно, удобное.

Она медленно сглотнула, а потом подняла голову.

– Он предал меня. Он меня использовал.

– Восемь лет назад он считал, что защищает тебя. Он хороший парень, Таш.

Таш тоже это знала. Она села на краешек дивана.

– Ты все еще не сказала, чего боишься.

Она не хотела произносить это вслух. Но заставила себя.

– Я боюсь, что у нас с Митчем начнутся страстные и серьезные отношения и… мы просто разорвем друг друга на куски, разрушим друг друга.

Как ее отец и мать. Как мать и отец Митча.

– Но ты все равно не хочешь прекращать этот роман. Значит, хочешь, чтобы Митч дал вам обоим шанс посмотреть, как все пойдет?

– Я практически уверена, что он захочет перевести отношения на новый уровень.

– Но?..

– Я просто не понимаю, как это возможно. Он не доверяет мне. Он точно не доверяет моим суждениям.

– Он просто хочет, чтобы ты была в безопасности.

Она подумала о матери Митча, и ей пришлось на мгновение закрыть глаза.

– Он хочет посадить меня в клетку, а я никогда на это не соглашусь.

– Тогда тебе придется показать ему, как сделать тебя счастливой.

Очень медленно Таш кивнула. Конечно, именно так и нужно поступить, но… повлияет ли это на ситуацию? Увидит ли он, что она не сможет жить так, как он придумал?

– Таш, ты любила этого парня восемь лет назад и любишь его сейчас. Я даже не уверен, что ты переставала его любить все это время.

– Но…

– Даже если ты похоронила это чувство на годы под кучей обиды и злости.

Она замерла.

– Мы не так долго знакомы, чтобы я его любила.

– Кто такое сказал? Народная мудрость? По-моему, любовь придумывает свои собственные правила, они даже не всегда следуют какой-то логике.

Таш тоже так думала, и у нее подскочило сердце, как тогда в морском гроте. Бессознательно она стала вертеть в пальцах ракушку, которая оставалась в кармане шорт. Может Рик быть прав? Она правда любит Митча? Безумие…

Рик хрипло засмеялся. Звук казался неуместным в атмосфере гостиной, наполненной мягким светом раннего вечера.

– Знаешь, в чем ирония? Даже если Митч решил, что он может жить по твоим правилам, и вы оба признаетесь друг другу в вечной любви, нет никакой гарантии, что хотя бы один из вас будет счастлив.

Ее сердце словно превратилось в кусок свинца.

– Твой отец говорил, что любит твою мать, но это не мешало ему ее бить. Моя мать утверждала, что любила моего отца – хотя она так и не призналась, кто это был, – но я не видел, чтобы это приносило ей хоть какую-то радость. Весь наш район полон историями страданий, и разбитых сердец, и…

– Ты совсем не помогаешь, Рик! – перебила его Таш, пока он не расстроил ее еще больше. – Любовь не может быть такой печальной и ужасной. – Она смотрела на него сердито, ненавидя за эти слова, хотя в глубине души знала, что он говорит правду.

Но Рик поднял голову так, будто забыл добавить что-то важное.

– Ты права. – Он мягко улыбнулся. – Помнишь Шмидтов?

Таш улыбнулась в ответ. Шмидты, пожилая супружеская пара, жили через улицу от той, где выросла Таш. У них не было детей, и теперь она понимала, что, скорее всего, для них это было большим горем. Может, поэтому они постоянно приглашали местных детей к себе выпить молока с печеньем.