Ее превосходительство адмирал Браге

— Отпускает? — неожиданно серьезно спросил Шкловский, и Ара поняла, что с ней едва не приключилась самая настоящая бабская истерика. Или действительно приключилась, ведь не железная же она, в самом деле!

— Черт, — сказала она, с трудом проталкивая слова через схваченное спазмом горло. — Черт! Не смотри! Сейчас… разревусь…

— Это нормально! — успокоил ее Шкловский. — Ты это, похоже, два дня держала в себе. А сейчас начинает отпускать. Дело житейское.

Помолчал, глядя на нее в рассеянном свете выкрашенного в синий цвет фонаря, потом осторожно обнял за плечо и потянул за собой:

— Пойдем-ка, гардемарин! Давай, давай! Не стесняйся. Сейчас мы тебя приведем в порядок. Негоже, знаешь ли, герою Себерии ходить с заплаканным лицом. При мне можно, при других не стоит!

— Я не герой, — попробовала возразить Ара.

— Конечно герой! — остановил ее Шкловский. — Идти можешь или тебя отнести? Ты махонькая, я смогу.

«Он сможет… Большой, сильный… А на руках у мужчины, наверное, хорошо…»

— Нет, спасибо, — помотала она головой, отгоняя непрошенные мысли. — Не стоит. Я сама.

— А куда мы идем? — спросила, немного отдышавшись.

— Сейчас узнаем.

Увлекаемая сильной рукой капитана Шкловского, Ара прошла вместе с ним практически через весь поселок, а целью их похода оказался маленький домик, сложенный из дикого камня. Он стоял на краю леса, отделенный от тайги лишь довольно широким ручьем.

— Сейчас, — обнадежил ее капитан. — Думаю, мы пришли вовремя и не опоздали.

— Куда? — поинтересовалась Ара.

— Сюда, — указал он на дверь.

Они вошли в дом. В комнате, занимавшей весь первый этаж и являвшейся, судя по всем приметам, и гостиной, и кухней, и даже спальней, за столом, уставленным тарелками с разнообразной едой, сидели двое авиаторов и пили горькую.

«Ага! — сообразила Ара. — Здесь меня точно и накормят, и напоят!»

Но план Шкловского оказался куда завлекательнее.

— Знакомьтесь, господа! — сказал он, когда авиаторы повернулись на шум открывающейся двери. — Это гардемарин Варвара Бекетова, и это она взорвала ниппонца.

— Ох, ты ж! — под впечатлением от услышанного один из лейтенантов даже встал из-за стола. — Убийца «Кумано»! Это ж надо! Позволите, барышня, облобызать ручку?

— Хм, — только и смогла выдавить из себя совершенно сбитая с толку Ара.

— Да, гардемарин, это вы красиво выступили, — между тем поддержал приятеля второй лейтенант. — Эдак можно всю жизнь на Флоте прослужить, но ни разу не подстрелить такого матерого зверя. Снимаю шляпу! Кстати, я лейтенант Иван Ефимов, а мой экзальтированный с пьяных глаз приятель — лейтенант Федор Козлов, — указал он на собутыльника. — Присаживайтесь к столу, угощайтесь, гардемарин! Чем богаты…

— Баня остыла? — перебил его Шкловский.

— Да, нет, — пожал плечами все еще стоящий около стола лейтенант Козлов.

— Тогда, объявляю, что девушке нужны полотенце и чистая одежда. Варвара двое суток на ногах, и это после боя.

— У меня есть полотенце и чистая тельняшка, — предложил лейтенант Ефимов. — Госпоже Бекетовой, как раз по размеру будет вместо платья. И кстати, гардемарин, мы с вами земляки. Ваше имение недалеко от Хлынова, ведь так?

— Так точно, — улыбнулась Ара, сообразившая, что ей обещана баня, плотный ужин и алкоголь, чтобы окончательно убить бродившую в глубине души истерику. — Но я там ни разу в жизни не была. Я в Устье-Вологодском выросла.

— Но имение-то ваше, в смысле, вашего отца?

— Мое, — кивнула Ара. — В смысле, именно мое.

— О, как! А ведь там, господа, и замок есть.

— Развалины там есть, — усмехнулась в ответ Ара, вспомнив рассказ отца. — Одно название, что столбовая дворянка. Ни денег там, господа, ни земли, ни дома. От бабки в наследство досталось…

— Это мы потом обсудим! — остановил завязавшийся было разговор капитан Шкловский. — А сейчас — баня.

В следующие пять минут Ара была снаряжена в баню, как полагается. Мыло, липовое мочало, флакон кельнской воды с запахом трав — мужской одеколон, но все-таки лучше, чем ничего, — полотенце, тельняшка и шерстяные носки вместо домашней обуви. В последний момент Шкловский сообразил, что ей, возможно, будет неловко в одном тельнике на голое тело, и предложил свою запасную тужурку. В общем, все сложилось более, чем хорошо. Ара и намылась от души, и постирала свое белье и комбинезон. А когда вышла к столу — прошла от баньки, стоявшей за домом, в горницу, — там уже вкусно пахло жареной колбасой и разогретыми мясными консервами, а на столе были приготовлены хлеб, сало, квашеная капуста и соленые огурцы.

— Где вы достали все это богатство? — спросила она, усаживаясь за стол, и тут же сообразила, что в комнате они остались вдвоем со Шкловским. — А где твои друзья?

— Решили не смущать тебя своим присутствием, — безмятежно объяснил капитан, судя по всему имевший на Ару далекоидущие планы. — А припасы оттого, что мы здесь давно служим и всех местных знаем по имени отчеству. Да, ты кушай! Успеем еще поговорить!