Ее Вечное Синее Небо

– Но ведь ты совсем недавно работаешь, так что этого следовало ожидать. Слушай, это еще не конец света, поедешь в другой раз при первой же возможности, – Арман обнял ее за плечи и положил ее взлохмаченную голову к себе на плечо.

– Но я так хотела полететь туда с тобой!

– Я бы тоже этого хотел, – он тяжело вздохнул и обнял ее покрепче. – Но не все зависит от нас, ты же знаешь. Я сам еду только потому, что родители настаивают.

– А так бы не поехал? – она подняла на него глаза, надеясь, что он скажет то, что она жаждала услышать, но он молчал. – Не поехал бы? – Сабина повторила вопрос.

– Нет, остался бы с тобой, – его голос вдруг стал сдавленным и хриплым.

– На все лето?

– Да.

И тут ее осенила гениальная в своей простоте мысль:

– Так, может, ты тогда слетаешь ненадолго, на пару недель, а потом вернешься? А то мне без тебя тут совсем тоскливо будет.

Она почувствовала, как напрягся всем телом Арман.

– Сабина, я… даже не знаю, что сказать. Родители там что-то запланировали, и…

– Но ведь ты можешь хотя бы попытаться.

– Конечно, я попробую, но ничего не обещаю.

Он аккуратно снял ее голову с плеча, немного нервно, как ей показалось, закурил и подошел к раскрытому окну.

– Ты чем-то расстроен? – она с удивлением всматривалась в профиль внезапно помрачневшего возлюбленного. – Что с тобой? Все хорошо?

– Все замечательно! – Арман не поворачивался и не смотрел на нее, а она терялась в догадках, чем вызвана такая перемена в его настроении.

– Я же вижу, что что-то не так. Не хочешь мне рассказать?

– Нечего рассказывать. – В его голосе послышались металлические нотки: похоже, он был зол на что-то или на кого-то.

– Это я тебя так разозлила? Ты на меня сердишься? – Сабина знала, что играет с огнем, но остановиться, прекратив расспросы, не могла.

– Да на себя я сержусь, на себя! – он вышвырнул недокуренную сигарету в окно и повернулся к ней. В этот момент в его глазах вновь было это странное выражение горечи и боли, которое порой так пугало ее в любимом.

– За что ты на себя сердишься? Разве ты в чем-то виноват? – Она уже забыла про свои невзгоды – сейчас ее волновал только Арман.

– Во всем я виноват! – он взъерошил волосы и снова отвернулся к окну. – Зачем я тебя сюда притащил? Зачем я все это время…? Зачем? Зачем? – Он остервенело стукнул кулаком по оконной раме и замолчал.

Сабина недоумевала. Она ждала продолжения, ждала каких-то внятных комментариев, но он не произносил ни слова. Тогда она решилась сама нарушить напряженную тишину:

– Арман, я ничего не понимаю… О чем ты говоришь? В чем ты виноват? Это же не ты меня сюда притащил, я сама приехала.

– Конечно сама, только ради кого? Ради меня! Ты все делаешь ради меня, а я…

– А что ты? Ты разве поступаешь иначе? – Ожидая ответа, она растерянно смотрела на возлюбленного, но он молчал.

Наконец он отошел от окна и вернулся к ней – его лицо было непроницаемым, а руки до посинения сжаты в кулаки. Она в смятении взирала на него полными любви и неподдельной тревоги глазами, и он, негромко выругавшись, вдруг бросился перед ней на пол, сдавив ее колени и зарывшись в них лицом.

– Сабинка, зачем ты так сильно меня любишь? Я этого не стою. Прости меня, любимая, прости! Я такой трус, такой слабак, такое ничтожество…

Теперь настал ее черед его успокаивать. По-прежнему не догадываясь о причинах этого пароксизма отчаяния, она нежно гладила взлохмаченные волосы возлюбленного, думая о том, что оба они устали и измучились за этот бесконечно трудный год, когда, как два пилигрима, они шли рука об руку, одни в чужом городе, вместе преодолевая каждый день возникающие сложности и преграды. И пусть у Армана все складывалось не так проблематично, она знала, что ему тоже было непросто: он тоже испытывал нешуточные перегрузки и постоянный стресс. Никакого другого разумного объяснения тому, что творилось с Арманом, у нее не было. Она не могла допустить даже мысли о том, что он каялся сейчас в каких-то грехах: ей была жизненно необходима вера в его любовь и в то, что ей не в чем его упрекнуть, иначе жить дальше не имело смысла. И в этот момент она желала только одного – чтобы его перестали терзать неведомые ей демоны и он вновь стал тем беспечно-ироничным юношей, которого она так любила.

– Я тебя не заслуживаю, – он все еще сидел, уткнувшись лбом в ее колени, и его шепот был еле различим.

Сабина наклонилась, чтобы разобрать его слова:

– Что ты сказал?

– Я тебя не заслуживаю, ты во всем лучше меня.

– Арман, не говори так, – она взяла его лицо в свои ладони и приподняла, чтобы видеть его глаза – они потемнели и словно налились кровью. Слез не было, но ему, должно быть, было нелегко. – Да что все-таки происходит? Скажешь ты мне или нет?

– Просто знай, что я всегда тебя любил и всегда буду любить. Только тебя. Что бы ни случилось.

– А что может случиться? – она встревоженно всматривалась в любимые черты, пытаясь отыскать в них ответ на свой вопрос, но видела лишь то, что Арман не расположен делиться с ней своей болью – впрочем, как всегда.

– Просто знай – только тебя.