Ее внутреннее эхо

Звонил ей и Альберт. Точнее, он заехал – так получилось, что номера ее телефона он не знал. Ждал на улице возле подъезда, видимо, ждал давно и замерз.

Соня редко стала выходить из дома, но в тот день как раз собралась в больницу. Она позвала Альберта в дом, отогреться, но он отказался.

Поговорили в машине. Точнее, говорить пришлось ей, а он молчал.

Соня подробно рассказала о том, что случилось с Машей, он тут же вызвался подвезти. Заехали на Рижский рынок за лилиями – весь салон сразу ими пропах.

У больницы Соня вышла, поблагодарила.

– Можно, я с вами? – неожиданно спросил он.

Соня поколебалась. У Маши мог кто-нибудь быть, узнать Альберта.

Впрочем, в чем он виноват…

Разрешила.

Поднимаясь по лестнице, он вдруг спросил:

– Как она?

Это был хороший вопрос.

– Кто?

– Как – кто? А к кому же мы пришли?

Оказывается, о Кате он знать ничего не хотел. Зачем же приехал?

Повезло – Маша была одна.

Альберт стоял в дверях, Маша ему кивнула как знакомому. Ни о чем не спросила – мало ли, кого Соня с собой привела.

Маше вообще стало многое безразлично. Она не то, что бы впала в депрессию, у нее было ощущение, что она потерялась или забыла что-то важное.

Имя свое она помнила. Узнавала всех, кто к ней приходил. Но что-то неправильное появилось в мироустройстве, в знакомых лицах, голосах, в самой комнате.

Она понимала, что больна. И все ее навещали. Пришел и Митя.

Она все время помнила, что нужно ехать в Китай, каждые полгода она следила лично за тем, как на месте отшивали новую коллекцию.

Сколько же прошло времени? Пора ли ехать?

Она беспокоилась, но не знала, кого об этом спросить. Альберт показался ей знакомым, захотелось даже поздороваться, неудобно было молчать. Но говорить не получалось.

Она слабо улыбнулась.

– Вы ей понравились, – обрадовалась медсестра, занося в палату вазу для цветов. – Она еще ни разу не улыбалась.

– Вам не скучно вот так целыми днями без книг? – спросил Альберт, оглядывая тумбочку и кровать.

Маша пожала плечами. Она давно не читала книг, никогда не было времени. Не знала, что и ответить.

В следующий раз Альберт пришел один. Принес две свои книги с автографами. И лилии.

Маша сидела – читать лежа ей было неудобно.

А через неделю Митя столкнулся с Соней. Был неприемный час, он специально избегал бывших родственников.

Маша читала. Это было непривычно.

– Ты испортишь глаза. Нужно привезти тебе твои очки, да? Что ты читаешь?

Маша отдала книгу без сопротивления, с той же легкой полуулыбкой – Митя был для нее важнее всего, она была рада его видеть. Хотела о чем-то спросить, но не помнила, о чем именно.

Митя понял, сам стал рассказывать о фильме, о работе, о беременной невестке Карине. Последнее известие Машу явно порадовало, она покивала головой.

Книгу он забрал. На выходе столкнулся с Соней и сразу начал с обвинений:

– Зачем ты тут интригуешь? Снабжаешь ее книгами этого человека?

Соня посмотрела на него с изумлением – и кого же он ревнует? Несколько месяцев не разговаривали, столько всего изменилось, а он не нашел ничего другого, чтобы ей сказать?

– Ты зря, Митя, сюда приходишь. Я вот отцу ее скажу, что ты здесь бываешь, тебя перестанут пускать, – и прошла мимо.

Дома он закинул книгу в камин, где ее сразу же нашла Катя.

Раскрыла и с выражением прочла: «Машеньке от автора с пожеланиями скорейшего выздоровления».

– Как мило, малыш, откуда это у тебя? – в глазах у нее запрыгали чертенята.

– Что – это? – спросил Митя брезгливо.

– Это, Митечка, Ретроградный Меркурий, такая астрологическая фаза планет, при которых все обстоятельства складываются не очень хорошо, происходят неприятные события. Время испытаний.

– И что, он уже был? Или идет прямо сейчас?

Катя бережно положила книгу на стол.

– Мне кажется, он только начинается. Судя по всему.

– А что еще тебе кажется? – Митя попробовал обратить ситуацию в шутку.

– Мне кажется, что ты бегаешь к Маше в больницу. Но вижу, что не ты один, – улыбнулась она.

В тот вечер она нашла свой старый дневничок и решила снова его перечитать. Рядом на столе лежала книга – невольный свидетель Митиной неспокойной совести и даже ревности.

Кате очень хотелось узнать – как Альберт попал к Маше в больницу, не иначе, Соня привела. И нет ли в этом тайного умысла.

Впрочем, являться туда самой было очень рискованно. Она решила подождать событий и дождалась их очень быстро.

Как только у Мити выдался выходной, он сказал, что поедет навестить маму, а вернулся с бахилами в кармане и с фингалом под глазом. Вечером они собирались на премьеру фильма.

Катя, сдерживая эмоции, закрашивала гримом Митины синяки.

– Интересно, это он тебе за меня или уже за Машу?

Все легко, без упреков, с улыбкой, но и с оглядкой на его реакцию. Настроение у нее все равно испортилось, фильм не понравился, а почему – она так и не поняла. Надо было как-то протянуть до отъезда на Бали, там он на месяц останется только с ней, никто не будет раскачивать их отношения.

Вернулись поздно, промочили ноги.

Дома ждал сюрприз – у подъезда стоял Никита.

Увидев отца, он бросился его обнимать, как маленький, с криком «папа!».