Читаем Эфемерно полностью

Неужели не сон? Неужели я и правда рыдал вчера у неё на коленях? А потом остался на всю ночь? Ну, конечно. Она ведь сама попросила меня, полусонного, разложить диван, чтобы мне было удобнее спать, а сама скромно легла на самый его краешек, повернувшись ко мне спиной и укрывшись лишь тоненьким пледом, благодушно предоставив мне всё одеяло. Ночью, на миг очнувшись и осознав всё это, я почувствовал глубокую заботу от её поступка. После чего тут же поделился с ней одеялом. Ощутив это, она шелохнулась, чуть повернулась ко мне на мгновение, как бы благодаря, и полностью укрылась одеялом, пропитанным моим теплом. Так мы и проспали до самого утра. Давно у меня не было такого крепкого и здорового сна…

Я вновь глянул на Анну Евгеньевну. Во сне она, беззащитная и хрупкая, дышала маленькими, незаметными вдохами – словно образец человеческого существа, навсегда застывший в анабиозе с целью сохранения своей первозданной красоты. Пока я смотрел на неё и изо всех сил сдерживал желание поцеловать, комната всё больше наполнялась солнечным светом раннего утра. Небо, ясное и светлое, сулило восхитительный день. От лившего всю ночь дождя остались лишь воспоминания и какая-то особенная свежесть бытия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги