Эффект бабочки

— Настя, знаешь, иногда и единственного случая достаточно. Не злись, но ты ведешь себя очень легкомысленно. Шляешься ночами без провожатых… — Настя открыла рот, собираясь возразить, но тут же закрыла — перебить себя Глеб не разрешил. — Без провожатых, которым можно доверять. Не отвечаешь на звонки, когда должна. Не останавливаешься, когда давно пора бы было, это я насчет твоих гуляний, работаешь… не в том месте, где эта легкомысленность сходит с рук. Будь я твоим отцом — давно бы отходил ремнем.

— Он тоже, наверное, отходил бы, но не сможет — умер, — горло вдруг сжалось. К сожалению, ее уже некому отходить ремнем. А она бы даже против не была. Лишь бы тот, кто имеет на это право, был рядом.

— Прости, — Глеб склонился к столу, сцапал в пальцы ее ладонь.

Настя пришла в себя быстро. В принципе, уже не в первый и далеко не в последний раз — за семь лет она научилась отбрасывать горькие мысли по щелчку пальцев.

— Не за что извиняться, — подняла взгляд, улыбнулась, пожимая плечами. — Ты-то тут при чем? Но давай не будем об этом. Что ты там говорил? Легкомысленно?

— Да, — к счастью, во взгляде Глеба не загорелось то сочувствие, которое нафиг не было Насте нужно, но читалось в каждом, стоило узнать, что они с Андрюшей вроде как полусироты. Он продолжил, будто ни в чем не бывало. Только тон стал чуть ласковей. — Очень легкомысленно. Работаешь в Бабочке… Как ты туда попала вообще?

— Мне сказали, что проводятся пробы, я пришла… Пир посмотрел, оценил, взял…

— Зачем?

— Зачем взял? — Настя усмехнулась, продолжая ощущать, как мужчина водит по костяшкам большим пальцем.

— Зачем пришла на пробы?

— Мне нужна была работа. Маму сократили, меня выгнали из коллектива, в котором я танцевала, из-за травмы… ну и из-за кое-чего еще, но это не важно. В общем, мне нужна была работа, а это — работа. Хорошо оплачиваемая, с гибким графиком, с некоторыми особенностями, конечно, но оно того стоит.

— То есть, тебе нравится? — Имагин расспрашивал, будто хотел услышать «нет». Точнее он-то наверняка хотел услышать именно «нет», и Настя даже знала, что за этим последует — очередное предложение устроить ее к себе. Не важно, что она понятия не имеет, что делать на предложенной должности, не важно, как на нее станут смотреть тут. Глебу элементарно не нравится, что на нее, как на объект его интереса, пялятся все, кому не лень. Это Настя прекрасно понимала, но…

— Меня устраивает, — девушка улыбнулась, мягко высвобождая руку, а потом делая еще один глоток из бокала. — Очень вкусное.

— Я рад, — даже не стал продолжать, принимая такое ее закрытие темы. Наверняка этот вопрос еще всплывет. Если, конечно, их история не ограничится единственным свиданием.

— А что нравится тебе? Расскажи о себе.

Какое-то время Глеб собирался с мыслями, поигрывая вилкой, Настя даже грешным делом подумала, что ответ ей не светит, а потом заговорил.

— Я работаю здесь, — указал в пол. — Живу… там, — потом ткнул куда-то в сторону горящего огнями города. — А нравится мне… вот, — указал на девушку. Уже не пальцем — ладонью. — Давай потанцуем? — за столом собрались истинные мастера перевода темы, поднявшись со стула, Глеб предложил руку, за которую Настя с радостью ухватилась.

Помнила, что он неплохо танцевал на дне рождения Бабочки и была совсем не против повторить опыт.

Повторение получилось удачным.

— Ты никогда не танцевал? — чувствуя в партнере уверенность, силу, попадая под действие его ауры, Настя обвила шею мужчины руками, запрокидывая голову. В его руках и свалиться не страшно — удержит. И руководить не надо — сам направит. Идеальный партнер.

— Как все дети, — пожал плечами, склоняясь к ней, касаясь губами кончика носа. Настя не увернулась и не испугалась — только улыбнулась, послушно переставляя ногу, когда он в очередной раз начал «наступать». — Немного танцевал, чуть-чуть играл на гитаре, но вообще я хоккеист.

— Хоккеист? — Настя открыла глаза шире, выражая удивление.

— Не ожидала?

— Нет, думала, что все хоккеисты без передних зубов и с огромными плечами, хотя… — по велению судьбы, плечи-то прощупать она могла — что и сделала. — Плечи подходят.

— Спасибо, — Глеб улыбнулся, прижимая девушку чуть ближе, вроде как этого требовал танец, а на самом деле так просто приятней. — Моя хоккейная карьера и закончилась-то с первым выбитым зубом, не моим, можешь не смотреть так заинтересовано… Просто мама когда-то пришла на тренировку, увидела… в общем, иногда легче уйти в плаванье, чем объяснять женщине, что мужчину украшают шрамы.

Настя хмыкнула, вспоминая Андрюшу. Она прекрасно понимала и маму, и Глеба. Ее братец тоже часто приходил с поля «брани» — будь то футбол или какая-то другая исключительно настоящепацанская забава, весь в синяках, мама волновалась, она тоже, но ему ведь не запретишь — нужно куда-то девать энергию.

— Но танцуешь ты тоже хорошо, — будто желая подтвердить ее слова, Имагин сделал феерически-неуловимый выпад, резко разворачивая девушку и склоняясь ниже.

— А целуюсь как, мммм, Насть, вообще песня.