Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость

Подобные истории мы услышали и от других участников: в детстве они играли в азартные игры ради социального взаимодействия с друзьями. Вань, например, начал делать ставки на спортивных соревнованиях, когда ему было тринадцать-четырнадцать лет, «потому что все так делали». Подростку особенно важно чувствовать себя членом группы. Участие в азартных играх может обеспечить ему чувство принадлежности. Как сказал один из респондентов: «Если все ваши друзья чем-то увлекаются, это становится заразным». Под «заразностью» он имеет в виду, что подростки в обязательном порядке перенимают игровое поведение у друзей и сверстников.

Однако не только подростки восприимчивы к влиянию друзей. Взрослые тоже часто сталкиваются с потребностью быть частью группы. Так, одна из участниц исследования столкнулась с подобным влиянием со стороны коллег:

Я работала в одном ресторане, и все тамошние сотрудники были отчаянными игроками. После смены они отправлялись прямо в казино. Я постоянно слышала, как они рассказывают друг другу об игре. Я держалась дольше всех – пару месяцев, наверное. Однажды они позвали меня тоже пойти в казино, и я вообще не собиралась, но решила попробовать, потому что это была вроде как тусовка, общее мероприятие, так что я пошла с ними.

В детстве бывает так, что компания друзей подталкивает ребенка к участию в тех видах деятельности, которые раньше его не интересовали. И то же самое мы видим здесь: человек вынужден играть, потому что игра связана с перспективой социального принятия. Пока наша собеседница не принимала участия в занятии, которое нравилось всем остальным членам рабочего коллектива, она чувствовала себя исключенной из их круга. Став участницей игры, она смогла получить то принятие, в котором нуждалась.

Источником давления могут быть не только друзья, но и члены семьи. Один из наших собеседников рассказал, как его отец и дед хотели, чтобы он играл вместе с ними:

Дед любит, чтобы все делали одно и то же. Ему нравится, когда семья держится сообща, и этот принцип распространяется и на азартные игры. Сказать ему, что ты не хочешь играть, значит обидеть. Отец говорит: «Поехали в казино». Отказаться – тоже обидеть. Я не говорю ему, что не хочу ехать. Просто отправляюсь туда вместе с ним, и ему нравится, что я сижу рядом. Иногда он меня о чем-то просит: посчитай вот это или вот это. Ему нравится, что я рядом.

Вместо того чтобы оскорблять своих родственников отказом, этот респондент предпочитает поддаться давлению с их стороны. В обмен он чувствует, что в семье к нему хорошо относятся, и в последующем это чувство будет еще больше мотивировать его снова и снова отправляться в казино.

Итак, мы обнаружили, что социальное моделирование и вознаграждение играют важную роль в формировании игрового поведения у взрослых и детей. Очевидно, что сильнее всего влияние социального научения проявляется в детстве, потому что в этом возрасте человек особенно легко поддается чужому влиянию и особенно хочет быть принятым. Однако у взрослого человека тоже могут возникнуть патологические игровые привычки, если он постоянно сталкивается с азартными играми и давлением со стороны других людей. Вместе с тем, фактор вознаграждения в определенной степени сохраняет свое значение с ходом времени. Чувство близости, социальное принятие, высокая самооценка и возможность социального общения – вот те стимулы, которые заставляют человека на протяжении всей жизни возвращаться к азартным играм. Некоторые приучаются получать это вознаграждение еще в детстве, от своих родителей, и это отчасти объясняет, каким образом игромания передается по наследству. Но эту награду можно получить и от друзей, причем необязательно в детском возрасте. Становится понятно, откуда берется игромания, если родители патологического игрока сами не были патологическими игроками.

Выигрыш или удовольствие