Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость

Анна, его жена, отмечает, что все они пользовались добротой Достоевского:

Как только появлялись у Федора Михайловича деньги, одновременно у всех его родных, брата, невестки, пасынка и племянников появлялись всегда неожиданные, но настоятельные нужды, и из трехсот-четырехсот рублей, полученных из Москвы за «Преступление и наказание», на следующий день у Федора Михайловича оставалось не более тридцати-сорока рублей [Достоевская 1987: 121].

Его служанка у него воровала. Ризенкампф описывает эту проблему следующим образом: «Его обкрадывали немилосердно, но, при своей доверчивости и доброте, он не хотел вникать в дело и обличать прислугу и ее приживалок, пользовавшихся его беспечностью» [Ризенкампф 1990: 189].

Чтобы удержаться на плаву, Достоевскому приходилось закладывать свои вещи и вещи Анны и брать деньги у ростовщиков. Кроме того, он соглашался на кабальные контракты с издателями. Например, он предоставил Ф. Т. Стелловскому право опубликовать собрание его сочинений за жалкий аванс в три тысячи рублей. Одновременно Достоевский пообещал Стелловскому к 1 ноября 1866 года предоставить новый роман в 160 печатных листов (это был тот самый «Игрок», о котором упоминалось выше). По условиям контракта, если Достоевский не успел бы закончить работу к сроку, Стелловский получал право публиковать все его произведения в течение последующих девяти лет, не выплачивая автору никаких отчислений [Lantz 2004: 412].

Достоевский считал, что подобное давление плохо сказывается на его творчестве, и, вероятнее всего, был прав. В письме Михаилу он жалуется: «От бедности я принужден торопиться, а писать для денег, следовательно, непременно портить» [Достоевский 1972–1990, 28, I: 325]. Своему другу А. Е. Врангелю он пишет: «О, друг мой, я охотно бы пошел опять в каторгу на столько же лет, чтоб только уплатить долги и почувствовать себя опять свободным. <…> Работа из нужды, из денег задавила и съела меня» [Достоевский 1972–1990, 28, II: 119].

Из-за нехватки денег Достоевский был вынужден постоянно работать: ведь если бы он не выполнял условия контрактов и не заканчивал книги к сроку, он оказался бы не в состоянии обеспечить всех тех, кто от него зависел. Таким образом, ему казалось, что он не может написать по-настоящему хорошую книгу, – что было еще одним источником стресса.

По иронии судьбы, именно в этих тяжелых условиях Достоевский создал некоторые из лучших своих произведений. «Игрок», «Преступление и наказание», «Идиот» и «Бесы» были написаны, когда ему особенно сильно не хватало денег – большей частью из-за страсти к игре и семейных обязательств. Из всех «больших» романов только «Братья Карамазовы» оказались созданы в период финансовой стабильности. Тем не менее работа в таких условиях разрушала физическое и психическое здоровье писателя. Отчаянно работая ради денег, Достоевский чувствовал только тревогу, а не удовлетворение от творчества.

В целом на протяжении почти всей своей жизни Достоевский страдал от стресса, тревожности и нехватки денег. Комбинация этих факторов заложила основу для развития игровой зависимости. Сам писатель утверждал, что игра была для него способом быстро и просто получить много денег, чтобы выплатить долги и прокормить своих многочисленных нахлебников. Отсюда некоторые делают вывод, что главным фактором, подтолкнувшим его к игре, была нужда. В поддержку этой точки зрения можно привести цитаты из Достоевского, где он объясняет, что всегда надеялся на выигрыш, и рассказывает о придуманной им системе или стратегии, которая якобы гарантировала верную победу.

Но такое упрощенное объяснение его игровой зависимости оставляет без ответов множество важных вопросов. Во-первых, почему большинство людей, столкнувшихся с бедностью, – в России XIX века или где бы то ни было – не становятся игроками, тем более патологическими? Во-вторых, почему среди игроков, ставящих на кон больше, чем они могут себе позволить, – в России XIX века или где бы то ни было – столько обеспеченных людей? И, наконец, в-третьих, почему Достоевский продолжал играть, когда уже становилось очевидно, что игра не то что не решает его финансовые проблемы, а, напротив, усугубляет их?

Таким образом, постоянная нехватка денег сыграла важную роль в формировании игровой зависимости у Достоевского (в когнитивной психологии такой фактор назвали бы «триггером»). Однако ее нельзя считать единственным объяснением. Необходимо помнить, что он пробовал и другие стратегии борьбы со стрессом. Как мы увидим в конечном итоге, игровая зависимость стала очередным элементом в длинном ряду таких попыток. Но сначала рассмотрим альтернативные стратегии, к которым он прибегал.