Эффект кобры

Линкольн вышел на середину ринга, крепко сжижая мегафон в руке, но пока еще никто не удосужился обратить на него внимание. Стиль его одежды оставался чересчур эпатажным. Вновь яркая футболка, затасканные штаны. Он напоминал факел, призывающий к началу. Люди лишь трещали меж собой и надменно строили из себя тех, кем не являются. Или мне так показалось.

— Добрый вечер, друзья, — захрипел голос в мегафоне, что наконец привлекло зрителей. — И вновь мы собрались большой компанией срубить бабла! — он раззадоривал толпу. Должна признать, получалось у него это профессионально, в зале не осталось ни одного человека, кто бы не прильнул к его речам. — Напоминаю, что правил здесь нет, любой может себе позволить выйти и срубить неплохой куш. Конечно, если вы не поставите десять баксов, — смех отразился от стен. — Ну же, ребят, не стесняйтесь. Или у нас тут только трусливые зрители? — Линкольн покудахтал, оскорбляя «трусов».

— Я выйду, — выкрикнул знакомый хриплый голос.

Кай перелез через канаты, встав на одном уровне с рефери.

— Знакомые лица. Неужели ты думаешь, что удача и сегодня будет на твоей стороне? Мальчик, может, тебе стоит отдохнуть? — пакостно захихикал бритоголовый.

— Ставлю двести баксов, — серьезно предъявил деньги сосед.

— Четыреста! — на ринг вышел Зверь, агрессивно дергая плечами и перебирая челюстью.

— Так-так, стоп! — Линкольн выставил ладонь вперед, дабы придержать Зверя. — Вендетту, детишки, устраивайте не здесь! Может, кто-то другой выйдет? — рефери знал, чего хочет толпа, поэтому упрямо не давал ей этого. Человечишки желали «мести», они еще помнили тот бой. С тех пор Кай со Зверем еще не сходился, он сам об этом мне рассказывал.

«Набей ему морду, здоровяк!» — послышалось где-то сзади.

— Тысяча долларов — и ты позволяешь мне отправить его целовать мои пятки, — Кай говорил так, словно не был собой. Будто его подменили. Чужак с пляшущими чертятами в глазах.

— Я размажу тебя — и твоя жалкая тысяча будет моя. А в качестве трофея я возьму твои зубы, — ответил Зверь.

— Ну что ж, в таком случае не могу вам отказать, — взяв деньги, протянул Линкольн. — Делайте ставку, господа. Напоминаю, что ее размер — это половина от целевого выигрыша. Мои очаровательные, соблазнительные куколки, соберите в ваш цветной фонд денежки.

Процедура повторилась, один в один как прежде. Ничего не изменилось: красная и синяя коробки, девушки с психологическим подходом и маркерами в руках. Только исходу суждено сегодня стать иным.

Они мутузили друг друга, выкручивали руки, ноги, скалились от боли. Странно это все, еще вчера они шутили, перекидывались язвительным словцом, а сегодня делают вид, что они враги. Кая опрокинули ничком вниз, я почувствовала его тяжелый вдох. Зверь победил, это позволило сорвать нашему «закрытому клубу» большой куш, а бесчинствующая толпа даже не подозревала об этом.

Сейчас! Сейчас это случится. Мне нужно выйти туда и показать все, на что я способна. Тренировки не прошли даром — я стала сильнее как духом, так и телом. Но смогу ли я не оплошать? Кай делает это так просто, гневается и отстраняется от всех взаимоотношений. «Что происходит в реальной жизни, остается только там».

Линкольн снова выходит; краткий, едва уловимый взгляд на меня, потом в другую сторону. Он напряжен, каким бы он ни был хорошим лгуном, его тело выдавало его. Вены на шее вспухли, улыбка гиены медленно натянулась. Прежде такого не было.

— Ну, смельчаки, кто следующий? Ожидания нашей змейки не оправдались, может, у кого-то другого появится шанс?

Я набрала в легкие больше воздуха, нижняя губа затряслась, неловко попятилась, кажется, уже слишком затягиваю. Линкольн не подает вида, но я уверена, что он недоволен.

— Я хочу, — пискливо вышло, не по плану. — Хочу опробовать себя в этом! — толпа расступилась, широко раскрытые глаза глядели на меня.

— Это шутка? — мегафон заливался смехом рефери, люди подхватили.

— Нет, — уверенным шагом я приближалась к рингу, пока не оказалась там один на один с лысым мужиком. — Кажется, у вас нет никаких правил, или я что-то путаю? А может, ты слово не держишь? — я выдавливала из себя «синдром стервы».

— Если ты так хочешь, — развел он руками. — Сколько желаешь предложить зелени?

— Сотню, — отрезала я.

— Ладно. Кто-нибудь из девушек хочет поддержать идею этой сумасшедшей брюнетки? Никто? Какая жалость.

— Согласна, — из живой стены появилась красотка Белоснежка, впервые вижу ее в обычной одежде: в джинсах и футболке, а не в обтягивающем откровении. — Только двести, — играючи предложила она. — За двести долларов я согласна натаскать тебя за волосы, — едва она договорила, как по залу прошлось улюлюканье.

— Договорились, — отчекрыжила в ответ.

— Неожиданный поворот событий. Как вас представить, дамы, чтобы наши гости смогли запомнить свою фаворитку?

— Тень, — отдала я сверток банкнот.

— Зовите меня Белоснежкой, — она свои деньги достала из бюстгальтера, что не могло не понравиться преобладающей мужской половине, наполняющей зал.