Эффект Врат

– Я инженер, – охотно объяснял он по пути в покои Мирелка. – Оборудование чиню и всё такое. Мы отсюда ходом стройки управляем. Ну а случись чего, манипулятор застрянет или там камни посыплются, мало ли… тут уж я натягиваю снарягу и вперед, всё это чинить.

Симорская лаборатория походила на госковчанский восемнадцатый сектор: центральный зал, выполняющий роль здания Перехода, и три коридора, один вёл в исследовательские помещения, второй – в жилые комнаты ирбужцев, а третий отводился под нужды госковчан. Расэк решил начать экскурсию с покоев убитого дипломата. Бакгу́с (так звали няньку) сообщил, что вещи Мирелка ещё не разбирали.

– С Ирбуга курьера прислали с поручением. Говорят, в комнату не заходить, до конца расследования ничего не трогать.

Расэк удовлетворенно хмыкнул, это он попросил шефа отправить курьера. Приятно, когда твоя собственная предусмотрительность оказывается кстати.

Дверь пульсировала белым светом, как будто временный владелец комнаты вышел на минутку и вот-вот вернется домой. Бакгус приладил ко лбу обод и принялся барабанить пальцами по воздуху.

– Мы перепрошили госковчанскую систему. Теперь один обод открывает одну дверь, чтобы никто посторонний не совался. Так привычней. Сейчас настрою себе доступ… – Он сделал ещё несколько пасов, и в стене образовалось прямоугольное отверстие.

Они вошли внутрь. Всё здесь напоминало госковчанские покои Мирелка: куполообразный потолок, матово-серые стены, разбросанные вещи и документы. Было и панорамное окно, только за ним раскинулись далеко не снежные покровы. За пределами лаборатории лежала лишь красновато-оранжевая, безжизненная почва. Ни деревьев, ни даже мелких кустиков.

За год работы на Симоре Мирелк с помощью дронов изучил территорию в радиусе ста километров и обнаружил несколько видов растений и примитивные живые организмы. Однако этого учёному оказалось мало, Мирелк мечтал изучить планету из космоса, найти источники воды и пригодные для заселения земли. В идеале – разумных обитателей. Мечте не суждено было сбыться. Уже очень скоро лабораторию закроют, а Симор снова превратится в пустынную планету.

Расэк оглядел комнату.

– И что любой вот так запросто может дать себе доступ?

Мебели здесь было побольше, чем в жилище госковчан. У панорамного окна разместился стол, на котором беспорядочно валялись груды документов. Чуть поодаль полукругом стояли три синих пуфа, тоже заваленных бумагами. Никакой берлоги не было, на её месте находилась нормальная ирбужская кровать: прямоугольный матрас, принимающий форму тела, четыре красные подушки и зелёное покрывало.

– Да нет, что вы, – Бакгус сгрёб документы с одного из пуфов, переложил их на пол и уселся на освободившееся место. – Доступ могу настроить только я, ну и двое ребят из моего отдела. Хотя они уже вернулись на Ирбуг.

– Понятно. – Расэк продолжил осмотр.

По всей видимости, Мирелк здесь не только спал, но и работал. Документы были повсюду: на столе, в пуфах, на полу. Даже на кровати скромно устроилась одинокая синяя папка.

– Он не любитель был в лаборатории торчать, – заметил Бакгус. – Придёт, раздаст задания и назад, в свою каморку. Тут и работал.

Расэк взял папку. Снова формулы, графики, чертежи…

– Знаете, что это?

Бакгус пожал плечами:

– Давайте посмотрим.

Расэк протянул ему папку, здоровяк открыл первую страницу и со знанием дела прочитал:

– Краткая сводка о движении кометы А0546987.

– Это я и без вас понял. Можете разъяснить, о чём именно здесь говорится?

Бакгус перелистнул несколько страниц.

– Могу, очень даже могу. Сейчас…

С минуту он молча вчитывался в строчки. Расэк тем временем подошел к столу, глянул на лежащую там гору бумаг и понял, что быстро управиться с осмотром комнаты не удастся.

– Если кратко, – снова заговорил Бакгус, – то тут написано про комету, которая вроде как раз в сто семьдесят лет должна рядом с Донтоком пролетать. Но двадцать лет назад отчего-то передумала.

Он усмехнулся собственной шутке.

– Ясно, – буркнул Расэк. В отчёте с Земли тоже говорилось о кометах, почему Мирелка так занимали эти небесные тела? – Вы знаете, зачем ему понадобилась эта сводка?

Бакгус развел руками.

– Мирелк вечно что-то изучал, но ни с кем своими идеями не делился. Его даже не спрашивал никто, он всё равно ничего не говорил прямо.

– Почему? Соблюдал секреность?

Здоровяк задумчиво потёр лысину.

– Да нет, скрытничал просто. Знаете, он любитель был делать таинственный вид и многозначительно говорить, что всему своё время. Может, боялся, что идеи уведут. Не знаю.

– Понятно. Как думаете, эта сводка может быть связана с Коц-Цроем?

– С Коц-Цроем? – Бакгус задумчиво уставился на папку. – Речь же о Донтоке… не представляю, причем тут может быть Коц-Црой.

Расэк вздохнул и указал гору бумаг на столе:

– Поможете разобраться с этим?