Эфиопские хроники XVIII века

На 21-й год от рождения и на 14-й год от воцарения рога Эфиопии, оплота верных Адьям Сагада, то бишь Иясу младшего, пошел он с войском своим многотысячным на запад и сражался с западными необрезанными, то бишь мусульманами. Необрезанными же называю я их не потому, что плоть у них не обрезана, а потому, что необрезанные они сердцем и не наставлены в словах Писания, которое гласит: «Обрезание — это обрезание в сердце по духу» (ср. Рим. 2, 29). И сошелся он в битве жестокой с мусульманами 30-го [дня] месяца магабита[823], в год святого Иоанна-евангелиста[824], благовестника радости и веселия, сказавшего: «Покайтесь, ибо приблизилось царствие небесное» (Матф. 3, 2), в понедельник, на второй день после праздника святого воскресенья. И был побежден царь христиан, и там в стране мусульманской остались многие верные: одни остались убитые мечом и копьем, другие — попаленные огнем, третьи — павшие в бездны пропасти, четвертые остались в плену, став рабами мусульман. И в это время остался там еенец царства, и бежал царь и вошел в стан нагой в нужде великой и бедствии, в тяжкой печали и страдании. И усилились горе, печаль и рыдания в Эфиопии в монастырях святых отцов. И тогда исполнились слова Иеремии-пророка, сказавшего: «Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться» (Иер. 31, 15), ибо Рахиль подобна Эфиопии, а дети означают верных, что остались в земле мусульманской. И после сего пребывал царь в горести и печали о потере сего венца царства в земле мусульманской 10 лет, а потом заболел и умер. Одни говорили, что зельем диавольским убили его присные, когда возрос он и изменил устав суда[825]. Правда это или ложь — знает лишь бог, ведающий тайное.

И когда услышал об этом на полпути сей князь, глава вельмож Микаэль, который шел из страны своей в столицу, чтобы принести царю дары и подношения, то дрожал он и катался по земле с плачем и рыданиями о смерти господина своего, ибо верен он был господину.. Сугубо же опечалился он о нем, когда сказали ему, что убили его присные. И пришел он быстро, тяжко страдая от холода и дождя, ибо тогда было время дождей, и вошел в столицу, и встретил царицу опечаленную и удрученную, и много горевал, и плакал с нею сугубо. Царица же сказала ему: «Раз умер сын мой, отныне не буду я пребывать в мире сем, а уйду в монастырь. Ты же проводи меня подобру-поздорову». И этот князь увещевал ее и говорил ей: «Оставь эти мысли, но давай воцарим сына его, ибо таков обычай человеческий». И, сказав это, увидел он поблизости [сего] дитятю и спросил о его возрасте. И сказала она ему так: «От роду ему четыре года». И сказал он: «Будет он достоин царствия отца своего, ибо он — сын первородный. А когда помажут его помазанием царства, прибавится ему благодати и в облике и в разумении, как бывало с отцами его прежними царями». И, сказав это, увенчал он его венцом царства и усадил на престол царский, и стал он царем, как отцы его прежние.

И когда делал все это глава столицы Микаэлы[826], то не говорил он в сердце своем: «Что нам пользы в этом царе-младенце, разумом скудном и обличьем малым», но говорил: «Кто дерзнет на господина моего, царя, сына господина моего, царя, когда я сам пребываю с ним? Если найдется такой человек, что дерзнет покуситься на него, я умру с ним!» И когда говорили ему люди мудрые: «Зачем ты воцарил младенца, не ведающего ничего?», то говорил он им: «Подождите немногое время, ибо явится скоро возрослость его и в разуме, и в облике. Подати же, которые поступают ему, пусть останутся как подати отцу его, дабы не презирали его люди и не говорили: "По малолетству его достанет с него [прошлых] податей отца"». И стало ему так.

И еще поведаю я вам дело дивное, чудесное и благое. Вот чудо, сотворенное этим мужем, главою князей, ради сего царя-младенца. Сказал он себе об этом царе-младенце: «Чего недостает ему изо всех благ этой земли? Вот кабы найти для него венец царства I честной, ибо им бы возвеличился он, обрел бы честь, славу и грозу». И тогда начал он разузнавать о венце царства, что пропал за многие лета, и того ради расточал он имение многое по всем четырем концам сего света и оставил сон и дремание, так что исхудал плотью и изнемог. И говорил он: «Не дам сна очам моим и веждам моим дремания, доколе не найду места Господу, жилище Сильному Иакова» (Пс. 131, 4-5). Место Господу означает венец царства, который дал бог царю земному, ибо как царь в венце пребывает бог, ему же слава, а царю земному уделил он его по благости своей.

Жилище же означает то же самое, а Сильный Иакова означает бога царя земного, ибо цари Эфиопии — потомки Иакова-Израиля, которым уделено от образа его пакибытия. И в великих трудах и тяготах, страданиях и воздыханиях обнаружил он местонахождение сего венца царства, что пребывает он в земле йеджу, где переходил он из места пленения в место пленения. И тогда дал он много добра человеку, который принес это благовестие, ибо с малолетства не любил он стяжания добра и сокровища не ставил ни во что.