Эфириус. Восхождение

И что романтичного я нашла в тех угрозах? Сейчас всё это казалось диким.

Я мотнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания, и размашистой походкой обошла кабриолёт, а затем забралась в салон, не забыв громко хлопнуть дверью. Проложила маршрут в навигаторе, включила автопилот (не порулю – так хоть посижу на месте водителя), и машина, расправив крылья, поднялась в воздух и затерялась в ночном небе Либрума.

– Доброй ночи, господин Феррен у себя? – обманчиво дружелюбно обратилась к консьержу Шона, когда добралась до пункта назначения.

Клянусь, он догадался мгновенно, что я была не совсем трезва, тем не менее вежливо произнёс:

– Да, госпожа Грант.

Моя улыбка стала поистине зловещей.

– Отлично! Тогда попросите его выйти на террасу. У меня для него есть сюрприз.

С этими словами я резко развернулась, нацепила очки, улучшавшие видимость на большой дистанции, и направилась обратно на улицу дожидаться появления Шона.

Господин Феррен появился на террасе незамедлительно. В чёрной рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами, без галстука и со стаканом виски в правой руке. Шон прибегал к алкоголю лишь в исключительных случаях. Неужели мой триумф настолько его подкосил?

Я нахмурилась. Шон зумировал картинку на сенсорном стекле, криво ухмыльнулся, отсалютовал мне стаканом и с наслаждением сделал глоток. Мол, с победой, Карина, за тебя!

Я не удержалась и демонстративно изогнулась в поклоне. Как же он меня злил! А потом, глядя на бывшего в упор, зашептала:

–Мои пальцы крепко сжимают рукоять бейсбольной биты. Деревянной, большой и тяжёлой, с оптимистичной надписью синей краской «Кара, давай!»

Едва я закончила говорить, как в моих руках тут же материализовалась фантазийная бита.

Я зловеще улыбнулась и, обогнув его новенький портативный кабриолёт, с размаху ударила орудием мщения по капоту. Послышался резкий стук – и на нём образовалась внушительная вмятина, а в следующий миг взревела сигнализация. Но я, не обратив на неё никакого внимания, ударила ещё… И ещё. Так, будто на месте машины был Шон. И с каждым ударом те обида, злость, боль, которые я уже несколько месяцев в себе подавляла, выходили наружу. Освобождали меня.

На шум сбежалась охрана, к ним присоединился кое-кто из постояльцев…

– Госпожа Грант, госпожа Грант, – испуганно выпалил консьерж, выскочивший на улицу, – умоляю вас, остановитесь! Иначе мы будем вынуждены вызвать стражей, – добавил он неуверенно и посмотрел на Шона.

Тот улыбался и снисходительно-высокомерно на нас взирал с высоты своего пентхауса. Его надменный, самодовольный вид подействовал на меня, словно красная тряпка на быка. Я хорошенько размахнулась и от души стукнула битой по лобовому стеклу. Осколки полетели в разные стороны, кто-то вскрикнул… А я почувствовала себя невероятно счастливой.

Как же приятно сознательно уничтожать дорогущую технику! И почему я раньше ничего подобного не устраивала? Это так расслабляло…

– Господин Феррен? – жалобно обратился к нему консьерж, намекая, что надо бы вмешаться и прекратить безобразное действо. А может, и дать добро на звонок стражам…

Но Шон лишь криво ухмыльнулся и жестами показал, что всё нормально, и охрана может уходить. Я так и слышала его хриплый уверенный голос: «Не беспокойтесь, госпожа Грант развлекается. У неё сегодня праздник…».

Недовольно фыркнула и стукнула кабриолёт ещё раз. Шон мне показал «класс». А потом сделал очередной глоток и, отставив стакан в сторону, принялся медленно расстёгивать пуговицы рубашки, а когда закончил, мотнул головой, мол, поднимайся ко мне.

Да как он…

Зрители этой сцены переводили встревоженно-любопытные взгляды с меня на него и обратно.

Я оскорбилась и снова пустила в ход биту, уничтожая удивительную машину на глазах у её творца. А затем вытащила из кармана джинсов бриллиантовую запонку и презрительно бросила её на помятый капот.

Шон вопросительно вскинул брови. Я швырнула фантазийное орудие на грязный асфальт и, не прощаясь, побрела куда-то вперёд.

Как оказалось, в сторону своего дома. Толком не помнила, как оказалась на пороге квартиры, но к тому моменту мой боевой запал уже давно перегорел, хмель начал понемногу выветриваться из головы. И я уже начала сожалеть о содеянном. А ещё… мне было отчего-то ужасно холодно и одиноко.

Глава 25 Взрыв

Я устало стащила кроссовки, хлопнула дважды в ладоши, чтобы включить свет, и поплелась в зал. Но стоило лишь ступить на пушистый белый ковёр, как меня опять захлестнула волна дикой, неописуемой ярости.

– Что ты здесь делаешь?! – рявкнула я, глядя на Шона. Он стоял возле окна, но, услышав меня, обернулся. – Кто тебя впустил?!

– Я сам себя впустил. У тебя до сих пор нет нормальной защиты, кто угодно может зайти, – мрачно ответил Шон и создал глушилку. Демонстративно её активировал, бросил к моим ногам. После чего вытащил из кармана бриллиантовую запонку и показал мне. – Что это?

Несмотря на выпитый виски, его голос звучал твёрдо и ровно.

– Убирайся! – прошипела я.