Эфириус. Восхождение

Я небрежно коснулась пальцем записки, приколотой к самому роскошному букету. Он был от Йена. Тяжело выдохнула, покачала головой и принялась нараспашку открывать окна. Но удушающая смесь запахов никак не желала выветриваться. Засыпать в такой обстановке было просто опасно для жизни.

Я заварила себе кофе, распечатала какую-то коробку подарочных конфет и принялась лениво просматривать сначала огромную стопочку приглашений на светские рауты, а затем и записки, приколотые к драгоценностям и цветам, решая, чьи дары можно смело отправить в мусорное ведро, чьи оставить, а чьи вернуть отправителям.

Вспомнила об утреннем дорогом, но безвкусном букете из ирисов и жасмина, и потянулась к карточке.

Госпожа Грант! Ваши дерзость, талант и чувство юмора меня пленили. Всецело разделяю ваши увлечения скачками, картами и рулеткой и буду рад встретиться с вами в любом из увеселительных заведений Либрума! Уверен, вместе мы сможем замечательно провести время. Для такой женщины, как вы, ограничения ни к чему!

Ваш преданный слуга Теренс Вочковски.

Я поморщилась и отбросила записку в сторону. Интересно, эти дикие слухи вокруг моей скромной персоны когда-нибудь прекратятся? Или к ним скоро добавятся новые про криминальные наклонности и тягу к запрещённым веществам? Пожалуй, второе.

Внезапно мой взгляд зацепился за белоснежный букет, стоявший на туалетном столике.

Пионы.

Обычные, не модифицированные.

Среди всего этого эфириусного безобразия они казались прекрасным оазисом в жаркой безводной пустыне.

Я медленно подошла к букету, ощущая, как сердце ускорило бег, и осторожно протянулась рукой к приколотой к изящному банту карточке. Так, будто среди лепестков и стеблей затаилась кобра.

Буду рад разделить с тобой своё место на нашем Олимпе. Шон.

Несколько раз перечитала его короткое послание и уже собралась сорвать и смять карточку, как заметила, что к букету прилагалась небольшая подарочная коробочка. Вроде тех, в которых продают украшения в ювелирном магазине.

Осторожно её приоткрыла и с удивлением обнаружила лежавший внутри двухдюймовый металлический шарик. Портативный кабриолёт! На корпусе была сделана гравировка: «Лимитированная именная серия. Кара Грант».

Новинка.

Безумно дорогая и редкая.

Творение Шона, о котором я когда-то давно мечтала и которое он обещал мне подарить…

Я отшатнулась. Прикрыла ладонью рот. Зачем он так поступает со мной? Зачем?! Сначала пытается уничтожить, а потом осыпает подарками? И ведь бьёт по самому больному.

Медленно подошла к коммуникатору и набрала номер ресепшена.

– Господин Николас, это Кара Грант…

– Да, госпожа Грант, чем могу быть вам полезен?

– М-м-м… Уже поздно, но буду вам очень признательна, если вы отправите кого-нибудь к господину Феррену, чтобы вернуть его щедрый подарок. Я сейчас к вам спущусь и его принесу.

Из трубки донёсся тяжёлый вздох.

– Госпожа Грант, извините… Но я не могу этого сделать…

В голосе консьержа мелькнула тревога, и это показалось мне странным.

– Почему?

– Дело в том, что господин Феррен сказал, что если я или кто-либо из моих коллег посмеет отослать его подарок обратно, то он добьётся того, чтобы нас уволили в тот же день. Без рекомендательных писем. В Либруме очень сложно найти работу…

– Хорошо. Тогда я сама ему всё отвезу, – процедила бесцветно и бросила трубку.

С досадой пнула кресло ногой, но раздражение никуда не исчезло. Наглость Шона не знала границ! Неужели он и вправду считал, что после того, что он сделал, я снова к нему вернусь?! А главное – сколько усилий! И ведь ради чего? Ради славы, престижа и новых заказчиков!

От этих мыслей раздражение только усилилось, переросло в злость, а хмель, бушевавший в крови, обратил её в ярость.

На всех парах я выскочила из дома и, оказавшись на улице, бросила в сторону подъездной дорожки крохотную металлическую сферу.

– Откройся, – пробурчала вдогонку.

Понятия не имела, как портокар активировался, а инструкцию господин Феррен приложить не пожелал (наверное, втайне надеялся, что я убьюсь за рулём, и он-таки избавится от опасного конкурента). Но к моему удивлению шарик завис в воздухе, стал увеличиваться в размерах, с каждой секундой всё отчётливей приобретая контуры крылатой машины.

И вскорости в ночном полумраке, задорно поигрывая фарами, нарисовался лазурный кабриолёт.

– Невероятно! Какое чудо! – долетели до меня восторженные голоса прохожих.

Радости это мне не прибавило. Ведь внутренне я была с ними солидарна. Машина выглядела в точности, как та, на которой мы с Шоном катались в день его презентации на глазах у всего Пантеона. Тогда он ещё не выставил защитный купол и грозился выбросить меня из салона в пропасть, если бы я отказалась пойти с ним на свидание.