Егерь

– Речь идет о пространственных перемещениях без участия связанных? – уточнил Зафир.

– Не просто о пространственных, а о пространственно-временных. На это не способны даже Урджин с Эстой. По правилам Совета Всевидящих решение о дальнейшем развитии мира должно быть принято единогласно. Ромери всегда голосовал против. Теперь Ромери нет и мы должны избрать нового члена Совета. Никто не сомневается, что Сомери предложит тебя, – Стефан взглянул на Зафира с сожалением. – От такого предложения ты не откажешься. А когда поймешь, во что ввязался, проголосуешь так, как и все мы.

– Почему ты уверен в том, что Сомери выдвинет мою кандидатуру на место в Совете? – спросил Зафир.

– Других достойных кандидатов мы не знаем.

– Вот тебе и мотив для убийства Учителя, – прошептала Роден.

– Стефан, – Зафир подошел к столу и присел напротив брата, – ты хотя бы понимаешь, что все это на руку иным? Их технология. Их антиматерия. Наши средства добычи. Они сотрут нас в порошок и колонизируют наш мир еще до того момента, как в нем зародится жизнь.

– Думаю, Сомери рассчитывает сделать то же самое с их миром.

– Это слишком самонадеянная игра.

– Ты кого в этом убеждаешь? – Стефан указал на себя рукой, – меня убеждать не нужно. Я в своем уме.

– Тогда голосуй «против».

– Тогда Сафелия умрет, – ответил он.

– Ромери голосовал против и Сафелия жива! – повысил тон Зафир.

– Значит, у Ромери был другой рычаг давления на Сомери.

– Твою мать, – прошептала Роден. – Твою ж мать!!! – прокричала она.

Зафир повернулся к ней и встал из-за стола.

– Ты? – он подошел к Роден и наклонился, заглядывая в глаза. – Ты была этим рычагом давления!

– Не я, – покачала головой Роден.

– Ты. Два года назад ты попала к нему. И он тебя принял.

– Два года назад… – прошептал Стефан.

– Когда впервые был вынесен этот вопрос на голосование в Совете? – Зафир обернулся к Стефану.

– Полтора года назад, – ответил тот.

– Ты, – Зафир вновь взглянул на Роден. – Ты сама сказала, что Сомери кланялась тебе. Ты что-то знаешь. Что-то, что способно ее уничтожить. И руки у нее связаны. Учитель об этом узнал. Жизнь Сафелии и твоя тайна, как противовес. Что за тайна, Роден? Почему Сомери тебя боится?

– Она меня не боится, – Роден прикурила елотку и отошла. – Она меня ненавидит. Но если с моей головы упадет хоть волос, моя мать раздавит Сомери. Мнение народа Суи целиком и полностью зависит от мнения знатных родов, населяющих ее. Нас уважают, к нам прислушиваются. Моя мать знакома лично с каждым представителем Парламента, с каждым членом этих знатных семей. Пока все они поддерживают Сомери – Сомери будет занимать пост Президента. Если кто-то из них отвернется от нее – Сомери конец. Это – стеклянный мир. И Сомери не станет проверять его на прочность. Мог ли Ромери шантажировать Сомери моим именем? – Роден пожала плечами. – Конечно, мог.

– Значит, я прав, – кивнул Зафир. – Ты была его козырем в рукаве.

– Теперь Ромери не помеха, – она затянулась и выдохнула дым.

– Зато теперь ты козырь в нашем рукаве, – улыбнулся Зафир.

– Не будь столь самонадеянным, – вздохнула Роден. – Если ты прав, а я полагаю, что ты прав, Сафелия до сих пор ее заложник. Он, – Роден указала рукой на Стефана, – может это изменить. Если Сафелия будет рядом с ним – устранить ее станет гораздо тяжелее. Но для этого придется рискнуть.

– Ей же и рискнуть, – добавил Стефан. – Пока она мешает только иным. Как только я расторгну помолвку, за ней начнет охоту и Сомери.

– Давайте на время оставим эту тему, – Роден выпустила колечко дыма. – Предлагаю наведаться в дом к семье Либро и проверить наводку. Сафелия раскопала нечто очень важное, но говорить, что именно, не стала. Значит, боится. А Одеялко не из пугливых.

– Думаешь, если пойдем по ее зацепке, сможем убедить Сафелию вернуться? – с надеждой спросил Стефан.

Роден улыбнулась Императору.

– В отличие от тебя, мне убеждать ее не в чем…

– Да как ты…

– Сядь и успокойся! – вновь закричал Зафир. – А ты, – он приставил палец к груди Роден, – перестань его провоцировать.

– Ну, он же такой милый, когда злится… – захлопала ресницами Роден и захохотала.

– Я ее придушу…

– Я сам, – кивнул Темный. – Сам.

Глава 8

Роден стояла на пепелище. Дом семьи Либро загорелся поздно ночью. Тела жильцов, точнее то, что от них осталось, нашли только утром. «Короткое замыкание» – сообщили следователи. «Хрена с два», – пробормотала Роден и направилась к машине.

Пока Зафир и Стефан в масках разговаривали со следователями, Роден думала о том, что им пора ехать в дом какой-нибудь другой жертвы и беседовать с теми свидетелями, которые все еще живы. Если они все еще живы, конечно. Стефан отошел в сторону начал с кем-то говорить по сети. Роден докурила елотку и села на заднее сидение машины.

Зафира и Стефана долго ждать не пришлось.

– Одиннадцать домов объехать придется, – невзначай, бросила она.

– Я возвращаюсь в резиденцию, – сообщил Стефан. – Ливифан требует аудиенции вечером. О чем пойдет речь – он говорить отказался. Эберроуз сейчас с ним, они обедают. Он привезет ее с собой. Думаю, они сами предложат расторгнуть помолвку.