Егерь

Залетев в ближайшую комнату, проношусь насквозь и, выставив перед собой предплечья, с криком пробиваю стену. Оказываюсь на улице позади мотеля. Мусорные баки. Неработающий фонарь. Пластиковые стулья вокруг такого же стола. Пустые бутылки.

Вбираю это всё и тут же лечу кубарем от удара чем-то массивным и быстрым. Земля и небо меняются местами. Перед лицом щёлкают острейшие клыки.

Клыки, принадлежащие здоровому просвечивающему насквозь волку. Его тело будто состоит целиком из синих светящихся линий. Как рисунок.

Или татуировка.

Едва успеваю подставить дробовик, вбивая его в пасть. Сильные челюсти смыкаются, и металл протестующе скрипит. Когти скребут мне по груди, оставляя настолько глубокие порезы, что достают до самых рёбер. Боль заставляет задохнуться, а волна слабости пытается сомкнуть веки.

Прикусив губу, активирую Спурт. Волна ускорения позволяет вывернуться из-под зверя и дёрнуть на себя ружьё. На какой-то миг дуло смотрит в полупрозрачную глотку, а потом я жму на спусковой крючок.

Картечь пробивает тварь насквозь, стуча по асфальту, а её тело буквально истаивает в воздухе. Сзади уже гремят шаги, и я лишь дёргаю скобу, чтобы дослать патрон.

В дыре, оставленной мной в стене, мелькает силуэт. Выстрел. Нет. Механический щелчок. Магазин пуст. Всё же сука Долорес подвела меня, зарядив только пять патронов вместо шести.

Пуля разбивается о барьер Эгиды, и я ныряю в бок, выходя из-под обстрела. Телу хреново, оно работает на голом адреналине, но руки действуют безупречно.

— Живьём, сука, живьём его брать! — орёт Карлос из глубины помещения.

Открыть затвор. Два патрона, вынутые из кольца, падают в ствольную коробку так, чтобы один попал в патронник, а второй — на лоток подачи. Закрыть затвор. Полторы секунды. Быстрее, чем зарядить двустволку. Только Стрелки Гилеада, отработавшие навыки до идеального автоматизма, способны на подобные трюки в горячке боя.

Какой-то испанец высовывается из отверстия — ему слишком плохо видно меня под углом, да ещё и в темноте. А вот мне видно вполне терпимо. Дробовик громыхает, и тело с развороченной башкой свешивается наружу.

— Да ну нахер!! — кричит кто-то из мотеля, и я улавливаю торопливый бег.

— Стоять, ихо де пута[3]! — в гневе приказывает Карлос.

Несусь прочь под хруст челюстей на чьём-то хребте. У татуированного говнюка явно не один зверёк в подчинении. На ходу успеваю вогнать ещё три патрона в магазин, а потом из-за угла выходит Фредди, и его светящиеся глаза заполняют весь мир.

[1] Миерда (исп. Mierda) — дерьмо.

[2] Мадре де Диос (исп. Madre de Dios) — Матерь Божья.

[3] Ихо де пута (исп. Hijo de puta) — сукин сын.

Глава 21

Он подходит, замирая на расстоянии вытянутой руки. Мой самый лучший друг на всём белом свете. Фредди ближе мне, чем семья. Он улыбается, и я, конечно, улыбаюсь в ответ. Потому что искренне рад его видеть. А ещё смотрю в сияющие синим глаза, не могу не смотреть. Они словно притягивают к себе.

— Заставил ты меня побегать, — раздражённо говорит Фредди.

— Прости, — с сожалением отвечаю я.

— Карлос, я взял его! — кричит мой приятель.

Сзади слышатся громкие хлопки крыльев.

— Карлос, отзови свой зоопарк! — с ноткой испуга вопит отличный парень Фред.

Мою радость от нашей встречи омрачают ножи, впитывающиеся в спину. По крайней мере, ощущается это именно так. Десяток лезвий входят в мясо вокруг позвоночника, а сила удара толкает меня вперёд.

Заставляя покачнуться.

И потерять зрительный контакт.

Тело реагирует рефлекторно, практически не задействуй мозг.

Правая рука перекидывает за кольцо скобы дробовик, досылая патрон в ствол и разворачивая его под углом вверх. Между дулом и подбородком Глаза меньше двадцати сантиметров.

Картечь напрочь сносит ему всю переднюю часть головы. Отличный парень Фредди отлетает на шаг назад, а ошмётки его плоти и кровь пятнают моё лицо. В спине продолжают проворачиваться ножи. Слышу орлиный клёкот и плечо взрывается болью. Что-то сильное… звериное впивается в моё тело и вырывает шмат мяса.

Перекидываю ствол через плечо и снова жму на спусковой крючок. Второй выстрел подряд слишком близко к ушам, и хватка исчезает. В голове только пронзительный звон и гул. Не слышу ничего, а потому реагирую на инстинктах.

Что-то с силой бьёт по спине, подталкивая, и я запоздало понимаю, что это пуля, отбитая Эгидой. Прыгаю за угол мотеля, уходя с линии огня. Звон мало-помалу стихает, пока я под Спуртом бегу в сторону бара. Пустырь, заросший высокой полевой травой, приближается, и сквозь белый шум в голове улавливаю:

— …Вьём! Живьём, обмудок! Иначе также закончишь, как Серхио!

— Карлос, да он почти всех положил! Надо его кончать!

— Похер на этих слабаков. У нас мяса более, чем достаточно. Самеди ценит только силу, и мы принесём ему этого пендэхо, даже если для этого придётся отрезать тому руки и ноги. Ты понял меня? Понял?!

Выпустить пленников. Таков мой план. Я почти уравнял наши шансы, и теперь с винтовками в руках Молоток и Секач смогут помочь мне разобраться с Карлосом и двумя оставшимися бойцами.