Египет великих фараонов. История и легенда

Тутмос III приказывает установить статуи-колоссы, олицетворяющие реальное присутствие божества в лице фараона. По установившейся традиции он разбирает постройки предыдущих фараонов, и использует камень в новых сооружениях. Он создает знаменитый зал Анналов, где рассказывается о его военных подвигах, «ботанический сад», в рельефах которого показаны экзотические растения, увиденные но время азиатских походов, «комнату предков», рельефы которой изображают жертвоприношение царя своим предкам (в XIX в. они были вывезены в Лувр). Искусство ваятеля тепло и трепетно. Он оживил эти стены, на века запечатлевшие великолепие царствования Тутмоса III. Бoльшая часть надписей сделана не ранее сорокового года правления. Походы окончены, время сражений миновало. Настал час воспоминаний, и Тутмос III изображает самые замечательные свои подвиги.

Бесспорный шедевр строительства этого царствования — так называемый «зал праздников», ax-мену (это египетское название означает «блистающий памятниками»). Ансамбль строений, образующих единое целое внутри Карнака, был храмом возрождения Тутмоса III. Он состоит из трех основных частей — большого зала с опорами и колоннами, часовен, посвященных символике возрождения, и часовен воскресения природы под живительными лучами солнца. Для царя этот храм, глубокая и сложная теология которого заслуживала бы длительного описания, был главной целью его строительства. Здесь во время обрядов возрождалась сила царя. Кроме того, небезынтересно упомянуть, что ax-мену, как заметил египтолог Поль Барге, подробно изучавший этот памятник, был местом посвящения жрецов Амона в таинства. Святилище Тутмоса III уподоблено небу, врата которого открываются для того, кто достоин туда попасть.

Обогащая Карнак, Тутмос III давал средства также и его жрецам, в частности тому, роли которого придавал огромное значение, — верховному жрецу Амона. Среди даров Амону и его слугам можно упомянуть золото, серебро, пленников из Азии и Нубии, поля, сады, фруктовые плантации, стада. Обычные жертвоприношения дополняются особыми — данью побежденных городов. Короче говоря, храм Амона-Ра становится огромной организацией, экономической структурой которой управлял верховный жрец.

И все же Тутмос III, чей решительный характер нам уже известен, не всегда жил в добром согласии с верхушкой священнослужителей Амона. И впрямь, ведь великий жрец Ханусенеб позволил Хатшепсут захватить трон и отодвинуть в тень юного Тутмоса III. Когда Тутмос III пришел к власти, он назначил верховным жрецом друга своего детства Менхеперрасенеба. Дав ему богатство, царь потребовал взамен послушания. Тутмос III с недоверием относится к жрецам Амона и опасается их усиливающейся власти. Он не потерпит ущемления своей собственной: страной правит фараон, и никто иной.

Ему удалось оживить и возродить блеск старейшего культа Гелиополя. Царь приказал восстановить разрушенные и заброшенные постройки, например храм Ра в Сихебу, в Дельте. Солнечные культы мемфисского региона пользовались щедростью царя, который пытался установить хотя бы шаткое равновесие между священнослужителями Египта, чтобы жречество Амона не обрело абсолютного преимущества. В дальнейшем такой мудрой религиозной политике следовали далеко но всегда.

Тутмосу III помогал искусный премьер министр, визирь Рехмира. В должность его ввел сам фараон; это была грандиозная церемония. Фиванская гробница визиря — одна из красивейших в Египте. Царь торжественно перечислил вельможе его будущие обязанности^[89]. Фараон говорил: «Будь осмотрителен во всем, что происходит в твоем учреждении. От этого зависит порядок во всей стране. Визирь трудится не ради удовольствия, а исполняет долг. Твоя задача — не попустительствовать князьям и сильным мира сего. Держись закона». Этот закон — Маат, гармония мироздания, дочь света. Она всегда находится на груди визиря в виде амулета. Пусть любой проситель будет принят визирем, если его жалоба справедлива, пусть не отдаст он предпочтения ни родственнику, ни другу, но пусть и не впадает в противоположную крайность подобно тому сановнику, что отказывался выслушивать близкого из боязни быть обвиненным в пристрастии, даже если требования того были законны. Дело чести для могущественного человека, подобного визирю, — быть воплощением справедливости. «Таков закон со времен богов». Если визирь не станет рабом своих чувств и личных интересов, если он знает вековые египетские обычаи и уставы богов, то не изменят этому закону.

Понятно, что введение визиря в должность далеко выходило за рамки светской церемонии. Велика была ответственность, возложенная на его плечи. Как глава правительства, он должен быть сведущ в самых разнообразных областях. Когда мы говорим «визирь», то нужно помнить, что его обязанности разделялись между двумя сановниками, визирем севера и визирем юга^[90]. Визирь севера имел резиденцию в Гелиополе и управлял египетскими землями от Сиута до Средиземноморья. Визирь юга сидел в Фивах и правил землями от Сиута до первого порога.