Египетские сказки

Я пошел на берег моря, к месту, где находилось дерево, и я заметил одиннадцать кораблей, которые прибывали из открытого моря, и которые принадлежали людям Цаккалы, с таким наказом: «Да заключат его в тюрьму, и ни один из его кораблей да не отправится в Египет». Я сел, я плакал, делоправитель царский вышел ко мне, и он мне сказал: «Что с тобой?» Я сказал ему: «Или ты не видишь цапель, что направляются к Египту? Взгляни на них, они вступают в свежие воды, но увы, доколе же пребуду я покинутым? Ибо не видишь ли ты тех, что идут, чтобы схватить меня снова?» Он пошел, он сказал властителю. Властитель стал плакать по причине слов, что говорили ему, столь печальных. Он велел выйти своему делоправителю, который принес мне два жбана вина и одного барана, и он велел привести мне Тантануит, одну Египетскую песенницу, что была у него, говоря: «Спой ему, дабы мысли сердца его стихли!» И он послал мне сказать: «Ешь, пей, да не томится твое сердце! ты услышишь все, что имею я сказать, завтра утром!» Когда настало утро, он велел позвать своих людей на свое побережье, он стал среди них, и он сказал людям Цаккалы: «Что означает ваше прибытие?» Они сказали ему: «Мы прибыли в погоне за этими кораблями, совершенно разбитыми, которые ты направляешь в Египет с нашими проклятыми сотоварищами!» Он сказал им: «Я не могу заключить в тюрьму вестника Амона на моей земле. Дайте мне отправить его, а потом вы пуститесь за ним и схватите его».

Он снарядил меня, он отправил меня. Я удалился от морской пристани, и ветер забросил меня в страну Алазию. Люди города, те, вышли против меня, чтобы убить меня, и притащили меня к себе, в место, где была Гатиби, владычица города. Я нашел ее, когда она выходила из одного из обиталищ своих, чтобы войти в другое, я воззвал к ней, говоря людям, бывшим при ней: «Нет ли кого среди вас, кто разумел бы язык Египетский?» Один из них сказал: «Я разумею его». Я сказал ему: «Скажи госпоже моей: “Я слышал молву до самых Фив, и в месте, где пребывает Амон: «Если в любом городе поступают несправедливо, в стране Алазии поступают справедливо, здесь же, вот, поступают несправедливо каждый день»”». Она сказала: «Увы! что ты там говоришь?» Я сказал ей: «Теперь, когда море свирепствует и ветер забросил меня в страну, где ты, не допустишь же ты, чтобы они схватили меня, перед тобою, и убили меня? Поелику я, вестник я Амона, — конечно, — узри, — меня, искать меня будут до конца времен. Что же до этих людей властителя Библоса, которых стараются убить, если владыка их найдет позднее десять твоих людей, не убьет ли он их в отместку?» Она велела созвать свой народ; их удержали, и она сказала мне: «Иди, отдохни...»

ЗАХВАТ ПАНЦИРЯ

«Не первый я, что приходит к нему по этому поводу. Он — это тот, который унес его в крепость Зауифрэ, Град Двух Близнецов Солнца, тотчас, как только захватил он оружие из их рук, и вынес его вон из домов их, так что ни единое существо в мире не заметило этого. И взял он его в свой собственный город, что я даровал ему, в области, близ главного управителя стадами Сахми». Все слова, что юный его слуга сказал перед ним, повторил их пред Фараоном, и два дня употребил он на произнесение их пред Пэтубастисом, и слова не было на свете, которое отсутствовало бы там. Пэму сказал ему: «Горе сердца да пребудет над Зауифрэ! Этот панцирь, не захватил ли ты его к себе? Не протянул ли ты руку к панцирю царственного Инароса, дабы унести его в Зауифрэ, твой город, и не спрятал ли ты его, дабы не вернуть его на прежнее его место? Действовал ли ты так по причине уверенности своей в силе твоей или, быть может, потому что род твой испытан в науке воителя?» Великий владыка Амона Фивского сказал ему: «Именем Гора! Я не верну тебе панциря без боя. Род мой не изведал ли науку воителя?» Они разлучились, чтобы подготовить войну, каждый к себе, затем Пэму-младший отплыл на своей ладье, и после ночи плавания по реке прибыл он в Танис, дабы сообщить царю о том, что Великий Властитель Амона в Фивах свершил.