Египетский манускрипт

Внизу, под полом вагона громко залязгало и заскрежетало — поезд начал тормозить. Олег Иванович поморщился; он никак не мог привыкнуть к тому, как шумно в этом веке работает любой механизм.

— Платформа Борки! Стоянка одна минута. Просьба господам пассажирам не выходить из вагонов, Поезд стоит одну минуту! Просьба не покидать вагоны!

— Какие ещё Борки? — удивился Иван. — В расписании не сказано, что мы тут стоим. Может, сломалось что?

— Да нет, вряд ли, скорее почту берут… — начал, было, Олег Иванович, но вдруг сообразил:

— Борки? Ну надо же… те самые?

— А что? — тут же поинтересовался сын. — Опять какое-нить знаменитое место?

— И еще какое! — вздохнул Олег Иванович. — Неужели не слыхал?

Иван помотал головой.

— А что там твой Брокгауз говорит? — осведомился отец. — Ты, кажется, уверял, что в нем всё на свете найти можно?

Ход был безошибочным — Иван немедленно уткнулся в планшет. Судя по энергии, с которой он перелистывал виртуальные страницы, от поиска информации насчет Борков зависело что-то чрезвычайно важное. Каждые несколько секунд мальчик выглядывал в окошко — а не исчезли, часом, эти Борки, будь они неладны? Может, и искать-то уже нечего?

Борки никуда не исчезали. Зато с места двинулся поезд: после очередного крика «Отправвая-я-я-емся!» состав лязгнул сцепками и пополз, постепенно набирая скорость.

— Вот они, Борки эти! — Радостно воскликнул Иван. — Нашел!

И принялся читать:

— «Борки — село Змиевского уезда губернии, при рч… — речке, наверное? — …в двадцати пяти верстах от Змиева, жителей около тысячи пятиста душ…»

— И что с того? А, вот…

«…получило известность после крушения здесь Императорского поезда 17-го октября 1888-го года. В этот день в 2 часа 14 минут, на 277-ой версте от Курска, когда поезд, спустившись с уклона, шел по ровной насыпи (около 5 сажен высоты) со скоростью 64 версты, сильный толчок сбросил с места всех ехавших в поезде…»

Иван оторвался от планшета и удивлённо взглянул на отца:

— Так что, здесь разбился поезд Александра 3-го?

Отец снова усмехнулся — кто бы сомневался! — и ласково попросил:

— Какой год у нас на дворе, не напомнишь?

— Тысяча восемьсот восемьдесят шестой, сентябрь… — Начал Иван и застыл с открытым ртом.

— То-то… все понял!

— То есть — поезд еще только разобьется? Ну, через два года? Вот прямо здесь? — чуть ли не заорал Ваня.

— Наконец-то понял, — съязвил Олег Иванович. — Не всё одному мне в годах путаться…

Иван пропустил шпильку мимо ушей.

— А император останется жив? Так, что ли?

— Верно, останется. Это потом даже чудом объявят и храм у насыпи построят. Вот на той горке.

Ваня немедленно прилип к окну — поезд, постепенно разгоняясь, ехал мимо просторного, залитого осенним солнцем косогора. Проводив приметное место взглядом, мальчик снова уткнулся в планшет:

— Точно, тут написано, что на него деньги собрали. Значит, когда писали статью в Брокгаузе, еще не построили? Вот, слушай:

«Событие 17 октября увековечено устройством многих благотворительных учреждений… У места крушения вскоре был устроен скит, именуемый Спасо-в-Святогорским. Тут же, в нескольких саженях от насыпи, сооружается великолепный храм … вот, точно про это место, — радостно закричал мальчик: — Самое высокое место насыпи, почти у полотна железной дороги, отмечено 4-мя флагами — это то место, где во время крушения стоял великокняжеский вагон и из которого выбросило невредимою великую княжну Ольгу Александровну..».

— Да, вот где-то здесь он и будет стоять… — кивнул Олег Иванович. — Пока не взорвут.

— Как-взорвут? Кто? — возмутился Иван. — Большевики? Вроде как храм Христа-Спасителя?

— А часовню тоже я развалил? — поморщился отец. — Заладил, понимаешь: «большевики» да большевики»! Немцы, в 43-м… хотя точно не скажу. Может и правда наши. Дело было во время войны, тут такое молотилово шло… не до храмов было. Потом храм полвека простоял без купола, а в двухтысячном его, вроде бы, восстановили.

— Так значит там он и стоит? — поинтересовался Ваня.

— Не знаю, — пожал плечами отец. Наверное. Куда он денется? Это ж Харьковская область… то есть губерния.

— То есть — Украина… — протянул мальчик.