Египетский роман

Только феллахи, жившие в глиняных хижинах, всегда говорили: «Мактуб, мактуб»[20]. Они не могли себе представить, что есть где-то на свете иная форма жизни, не такая выматывающая и безнадежная. Они все так же, несмотря на шистоматоз, пили воду из нильских каналов, у детей была трахома, а у взрослых – болезни печени, и они умирали, не доживая до старости.

Члены каирского отделения «Га-Шомер га-цаир» шли к нильским феллахам, чтобы подготовить молодежь к жизни в кибуце. Там они впервые в жизни сталкивались с пахотой, удобрением почвы, засеванием полей, огородничеством. Правда, посланцы из Израиля предупреждали, что в Израиле все будет по-другому, но главы египетского молодежного движения все-таки хотели принести из Египта «что-то свое».

Эти поездки произвели огромное впечатление на Виту Кастиля, и он задумался над серьезными проблемами, не только сельскохозяйственными. Как можно так жить – без туалета, без электричества, без проточной воды?! Посещения феллахов нагоняли на Виту глубокую тоску.

Теперь он по-настоящему ощущал, сколь глубока пропасть между бедными и богатыми, видел, что такое коррупция, несправедливость и эксплуатация, понимал, о какой классовой борьбе говорил Карл Маркс. Как гражданин Египта, он принимал участие в бурных демонстрациях против монархического режима Фарука, а как сионист организовывал нелегальный вывоз евреев из Египта, в обоих случаях рискуя жизнью.

Лишь немногие из «Га-Шомер га-цаир» ходили на демонстрации против короля Фарука. В основном туда ходил Вита, иногда он увлекал за собой брата Чарли и своего лучшего друга Бруно. Но Вита чувствовал свою ответственность и потому отправлял младшего брата домой, прежде чем станет слишком опасно, или же специально забывал о Бруно и, вливаясь в общую колонну, устремлялся к площади Исмаилия (сегодня – Тахрир), где в основном и происходили столкновения с полицией и армией.

Однажды демонстрация оказалась особенно многочисленной. Бурный людской поток, изливаясь из Каирского университета, приближался к площади Исмаилия. Карманы Виты были набиты игрушечными шариками разных размеров. Убегая от полицейских, он бросал их за спину. О них спотыкались полицейские, а главное, лошади полицейских.

Он убегал через мост Аббаса – разводной мост через Нил. Когда Вита вместе с сотнями демонстрантов оказался на мосту, полиция начала поднимать мост. Люди скатывались по наклону с обеих сторон моста прямо в руки полицейских и солдат, а те поджидали их внизу и беспощадно избивали дубинками. По тем, кто зацепился за поднимающиеся пролеты моста, солдаты открыли огонь. Некоторые выстрелы попадали в цель, и люди падали в воду. Сотни падали или сами прыгали в воду, многие утонули. Некоторые демонстранты входили с берега в воду и плыли к середине реки, чтобы спасти тонущих.

Вита висел в воздухе, держась за ржавые перила поднимающегося моста. Его ладони побелели и ослабли. Надо было прыгать. По его прикидкам, до воды было метров двадцать, опоры моста стояли уже почти перпендикулярно Нилу. Он видел, что другие, кто держался выше его и кто ниже, прыгают в воду. Некоторые, изловчившись, прыгали вниз головой, словно спортсмены на Олимпиаде, а не мишени для расстрела.

Падать в воду с такой высоты – он чувствовал это – все равно что падать на бетонную плиту. Он видел лодки, подбирающие внизу спрыгнувших.

«Мактуб», – сказал он себе и разжал руки.

Падение было стремительным и запомнилось навеки. Казалось, голова хочет отлететь назад, оторвавшись от тела. Он попытался защитить затылок руками, вытянул плечи и шею вперед, но при этом его руки и ноги бесконтрольно задергались во все стороны. Он пытался сохранить хоть какой-то центр тяжести, но для природы это было обычное падение, ей все равно, что там падает, – человек или камень.

Когда Вита погрузился в воду, сознание вернулось к нему, и он поплыл вверх с открытыми глазами, хотя и не видел ничего, кроме пузырей и ила. К нему прицепились какие-то водоросли, и он изо всех сил старался не наглотаться воды. Добравшись до поверхности и отдышавшись, он заметил рядом с собой еще одного демонстранта. Этот египетский паренек направил его к маленькой лодке. По воде чиркнула миновавшая его пуля. Вита не был хорошим пловцом, но теперь забыл об этом и плыл изо всех сил, следуя наставлению паренька. Тот обернулся, посмотрел на Виту, колотившего руками по мутной воде, и закричал ему: «Вперед, на Килиманджаро!»

Только когда они поднялись на лодку, в ожидании других подплывавших к ним ребят, Вита заметил в воде трупы. Его охватило отчаяние. Он уже не радовался, что остался в живых после прыжка, но паренек еще раз крикнул: «Вперед, на Килиманджаро!»