Его княгиня

Своды, сложенные из серого камня, были мудреной звездчатой формы. Злата сделала осторожный вдох, боясь почувствовать боль. Ничего… и нога не болит. Из неприятных ощущений — легкая тошнота, но за последнее время Злата к ней почти привыкла, списывая на пережитое горе.

Едва слышно скрипнула отворяемая дверь. Быстрый взгляд из-под ресниц — в комнату решительным шагом вошла Зоринка.

Злата отлично помнила младшую дочь военачальника Мера, которую почему-то считали слегка не в себе. Впрочем, любому покажется, что Зоринка с придурью: скакала на конях, дралась с парнями, стреляла из лука, да и вообще творила что хотела, батюшка ее только за голову хватался. И это вместо того, чтобы сидеть в девичьей светлице за вышиванием. Поэтому никто особо не удивился, когда старый Мер пообещал отдать Зоринку безродному и нищему Демену, ну а потом… потом мало кто знал, как случилось, что Зоринка и Демен оказались в услужении госпожи Лорин.

— Зоринка, — тихо позвала Злата, — это ведь ты? Точно ты?

За прошедшие годы дурковатая дочь старого Мера ничуть не изменилась, разве что немного раздалась вширь — но совсем чуть-чуть. Можно сказать, превратилась из худой девки в красивую молодую женщину с пышной грудью, тонкой талией и округлыми бедрами. Ярко-рыжие волосы, давний предмет зависти многих товарок, были аккуратно убраны в две толстых косы, перевиты голубыми лентами.

Едва услышав свое имя, Зоринка мягко улыбнулась. Она подошла к кровати, где лежала Злата, протянула руки, словно желая ладонями накрыть ее лицо, а затем медленно, словно прислушиваясь к чему-то, повела ладонями вниз, к груди, потом к животу — и так до ступней.

— Что ты делаешь? — Злата не смела и шевельнуться. Мало ли, до какого безумия дошла Зоринка? А ну как вообще задушить решит?

На губах Зоринки снова появилась мягкая улыбка.

— Все хорошо, Злата. Не беспокойся. Я просто убедилась, что с тобой все в порядке.

Она подвинула себе табурет и села. Взяла руку Златы в свои теплые мягкие пальцы. Злата невольно отметила, что одета Зоринка в очень красивое белое платье чужеземного покроя, стянутое под грудью голубым же пояском и свободно ниспадающее до пола.

- Скажи, Злата, зачем ты направлялась в замок? Госпожа Лорин уже задавала вопросы твоему провожатому, но он отмалчивается. Говорит, чтобы я сама у тебя спросила.

Вот оно.

Сейчас придется разбередить и без того кровоточащую рану.

Злата сглотнула вязкую слюну и, чувствуя, как кровь приливает к щекам, произнесла:

— Я встретила… мужчину… который сказал, что в этом замке я смогу излечить свой недуг.

Коричневые брови Зоринки удивленно приподнялись, но она молчала, ожидая продолжения.

— Боги не дали мне детей, Зоринка, и князь Велеслав едва не убил меня за это. Потом… я сбежала от него…

Каждое слово расцветало болью где-то под сердцем, обжигало губы, заставляя морщиться.

Злата ожидала, что Зоринка удивится, спросит — да неужто? Но та лишь качнула головой задумчиво.

— То, что у вас с Велеславом не было детей, не твоя вина. Ты совершенно здорова.

— Погоди, — она вцепилась в теплые пальцы как в спасительную соломинку, — мне сказали, что в этом замке живет очень сильный целитель… Который способен исцелить любой недуг.

Зоринка, миленькая… мне бы повидать этого чародея…

— Ты не слушаешь меня, — лицо Зоринки вмиг сделалось строгим, — ты совершенно, абсолютно здорова. У тебя может быть сколько угодно детей, но не от Велеслава. Понятно?

— Целитель, — растерянно пробормотала Злата, пребывая в том состоянии, когда самые простые слова кажутся мудреной вязью.

— Ну так вот она я, милая. Тот самый целитель. Скажи лучше, откуда ты прознала обо мне?

Кто сказал? Я ведь кого попало не лечу… Да и в замок просто так не попадешь, это вам сильно повезло, что Стефан вас приметил…

Злате показалось, что она падает, падает… С высокого обрыва, вниз, в синюю морскую бездну.

Зоринка — целитель? И о каком Стефане идет речь? Не о пропавшем ли князе, что приходился братом Велеславу? Горло внезапно сжалось от непрошенных слез.

— Мне сказал об этом… человек по имени Таро, — с трудом выталкивая слова, произнесла Злата.

Пальцы Зоринки дрогнули и сжались, впились в запястье.

— Таро?!! Как он выглядел, Злата?

«Как выглядел?»

О, она могла бы описать каждый шрам на его теле. Его запах, от которого внизу живота собирается сладкая тяжесть. Его поцелуи, его прикосновения, срывающие с губ стоны удовольствия…

Злата всхлипнула. Ох, Таро… Теперь навсегда только в ее воспоминаниях. И быстро, на выдохе, проговорила:

— Высокий, черноволосый. Глаза… зеленые… как изумруды…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Почему ты плачешь? — сиплым шепотом спросила Зоринка, все еще впиваясь ногтями в руку.

— Я любила его. Но его убили.

Зоринка поднялась так резко, что табурет с грохотом упал на пол. Злата принялась торопливо вытирать слезы, градом катящиеся из глаз. И вроде бы нечего стыдиться, но все равно как-то неловко было так рыдать перед Зоринкой, которой, по большому счету, наплевать и на Злату, и на ее большую любовь.