Его любимая эгоистка

А граф и графиня уже заметили приближение герцога. Анри Терри приосанился, его супруга принялась интенсивнее обмахиваться веером. Разволновалась? От этого стало жарко? Было бы с чего! По сути, от них же ничего уже не зависело, ни от кого. Император пожелал, император приказал, остальным следовало расценивать его решение как заботу и величайшую милость. Помнится, именно такими словами правитель напутствовал не так давно своего племянника. У Ланса еще стоял в ушах дядюшкин выкрик: « Все для твоего блага! Цени, неблагодарный!» Правда, те слова всего на секунду коснулись ушей герцога, лишь вскользь сознания, а в основном так и врезались в захлопнутую им с силой дверь кабинета императора. Но хлопай или не хлопай дверью, а вот оно: шел теперь весь такой гордый и независимый он… ручки дамам семейства Терри целовать. Демон побери, ему же даже в тот момент, как приближался к графскому семейству, не верилось, что все же женится…

Но вот герцога и познакомили с женщинами Терри. Значит, все же «Бледность»… Генриетта. Дьявол, а он все перебрал: Лизбетта, Гризетта, а оказалась Генриетта. В принципе, ему не было никакой разницы. Но ладно, дал себе труд запомнить это имя. А будущая герцогиня-то обещала быть очень тихой и послушной женой. Мечта свободолюбивого мужчины, такая, похоже, не требовала бы много к себе внимания, и должна была сидеть постоянно дома и детьми заниматься. Хм, детьми? А вот эту мороку Ланц точно для себя в ближайшие лет пять не планировал. И правда, дети… это же визг, писк и никакого спокойствия в доме. А еще эта девушка… что-то и как-то не тянуло Канди обзаводиться с ней наследниками. Хм, а придется, раз император того пожелал. Но нет, не так сразу. Сначала потянуть со свадьбой, потом и наследники могли бы подождать… подольше желательно.

Когда Генриетту представляли Лансу, опустила глаза в пол и побледнела еще больше. Он думал, дальше некуда, но нет, теперь кожа девушки стала даже голубым отливать. Как бы в обморок не грохнулась. Хотя мог и не переживать, ведь ее под локоть принялась поддерживать «Веснушка». И при этом Штучка сверкала на него глазами. Наивная, думала сразить его изумрудными молниями. Все же смешная эта Веснушка. Она точно на него злилась. И за что же, интересно? А впрочем, нет, не интересно. И все, он свой долг выполнил, поздоровался, представился, пару слов семейству сказал, и теперь мог спокойно уходить. Вот только поймал на себе заинтересованный взгляд дяди, когда направился прочь из зала. А значит, надо было с уходом с бала повременить. Так, так, и куда податься? Игровая комната или курительная? Выбрал первый вариант, а второй отложил на потом.

Когда широкими шагами отмерял расстояние до зала, где джентльмены могли скоротать время за карточной игрой, успел заметить, что некие слова Веснушки благотворно повлияли на старшую сестру: на щеках ее наметился какой-никакой слабый румянец. Ланс именно так подумал о Генриетте, как о старшей дочери семейства Терри, а называть ее своей невестой пока было очень… непривычно. А вот к самой рыжей девчонке уже потянулись желающие пригласить на танец. Н-да, бог посылал ему очень неспокойную новую родственницу в будущем. Только посмотрите, около этой Лавинии образовалось некое столпотворение из кавалеров… молокососов, возомнивших себя мужчинами. Но досматривать, чем там дело кончится, не стал – пошел дальше. И ведь все было совершенно предсказуемо. Строгая графиня сейчас точно должна была навести порядок: запишет желающих танцевать с ее дочерью в блокнот, и станет Веснушка порхать при каждом новом объявлении танца. А там, смотришь, и другим барышням семейства кавалеры перепадут. Хм, и Генриетте тоже. И что же? Да пусть себе танцевала бы! Вот только графиня, похоже, этого ей не позволила бы…

А Лавиния смотрела вслед герцогу и испытывала при этом противоречивые чувства. Могла бы, казалось, вздохнуть свободно, раз он изволил их покинуть. Сначала-то, как ее испугал его взгляд!.. Она рассматривала убранство зала, когда с ним столкнулась. Глаза герцога смотрели именно на нее, когда шел к семье запечатлеть свое почтение. И было в его взгляде нечто такое, отчего она вздрогнула. А все из-за того, что на ум пришли те злополучные бумаги. Уже хватился? Они оказались очень важными? Прознал, что их пропажа ее рук дело?

-- Ах, я погорела! – такие панические мысли бились в голове. -- Сейчас он все расскажет родителям! Как ужасно получилось! Господи, убереги, я больше так не буду делать!..

Но обошлось. Ланс Канди всего-то пробыл рядом несколько минут, обводя их по очереди взглядом. И Лави подметила, что папеньке достался уважительный, маме нейтральный, Генриетте пустой такой, Матильде похожий, а ей отчего-то насмешливый взгляд. И что это значило? Уж не хотел ли герцог сказать тем прищуром, что знал нечто, что намерен использовать против нее? И как назло опять припомнились рваные бумажки, спущенные с потоком воды в трубу. Вот что тогда заставило ее так поступить? Голова садовая не могла ничего лучше придумать, как расшевелить этого типа? Хм, и вот оно – расшевелила!..