Его серая кружевная стая (СИ)

По пути в деревню Скабиор узнал много интересного. Про то, как к их дому примчался запыхавшийся Джо, рассказавший, что те из парней в пабе, которые не попали под арест и могли удержаться на мотоциклах, поехали следом за Эвандером и его другом, а потом вернулись за своими дружками. Про то, как всю компанию, вооруженную ломами и арматурой, застали возле бункера авроры. Про то, как приехала вызванная кем-то из проезжавших водителей полиция.

— Полицейским внушили, что там какой-то склад электроприборов, или еще чего-то… Словом, такое, что открывать нельзя, — рассказывал Рон. После приключения в пабе его враждебность к Скабиору точно сдуло. — А одному пришлось часть воспоминаний стирать, потому что он видел, как Гермиона приложила кого-то из тех типов петрификусом тоталусом…

— Ты что, тоже там была? — поразился Скабиор, взглянув на кузину.

— Конечно. — Та как будто даже обиделась.

— Сейчас вся эта компания в участке, и явно надолго, — проговорил Нед, не отрывая взгляда от дороги. — У двоих нашли наркотики, а это у магглов очень серьезно.

— Вот и хорошо, — проворчал Рон. — Теперь им точно не до нас будет.

Машина нырнула с дороги на затененную улочку и затормозила у коттеджа, окруженного сиренью.

— Эви! — Тетя Дульсибелла распахнула калитку. — Ох, я так и знала. Вы поглядите, какой он бледный! Мими, надо было отвезти его к твоим папе с мамой!

Всю следующую неделю Гермиона куда-то исчезала. На вопросы Скабиора и тетушки Дульсибеллы Рон ответил, что она в библиотеке. Тетя изумилась: в здешней библиотеке работала одна из ее многочисленных подруг, и она никакой кузины Мими не видела. Рон пояснил, что Гермиона ездит на электричке в соседний городок, потому что там “больше материалов”. Дульсибелла, знавшая, что ее племянницу не оторвать от книжек, такое объяснение не приняла. Скабиор не поверил, но донимать Рона допросами не стал. Единственная его попытка разведать из чистого любопытства, чем занимается кузина, свелась к тому, что он заглянул в книгу, оставленную ею на скамейке в саду. На странице, заложенной закладкой, было окончание главы, всего одна фраза: “…главной отличительной чертой волка можно смело назвать его преданность своей стае — преданность семье”. Скабиор долго бродил задумчивый и больше к книгам Гермионы не приближался.

Если не считать этих отлучек, Гермиона больше всего времени проводила с тетушкой. Пока Скабиор и Рон орудовали лопатами в саду, она листала вместе с ней фамильные альбомы, сравнивала фотографии, о чем-то расспрашивала. А на другой день снова куда-то уезжала.

Сова прилетела, когда Скабиор пытался покрасить садовый столик. Трава вокруг изменила цвет вполне успешно, и только после этого возникла идея постелить газету. Краска все равно не ложилась ровно, и Скабиор заподозрил, что здесь кроется какая-то хитрость. Возможно, столик сначала надо было сделать гладким, вопрос только, как. В любом случае, теперь лучше всего помогла бы магия, и при этой мысли Скабиор машинально посмотрел на окно кузины. Туда как раз влетала сова, и он чуть было не почесал в затылке, но в последнюю секунду спохватился, что синие пряди вдобавок к уже имеющимся красным в его волосах будут смотреться чересчур вызывающе даже по его меркам.

Гермиона спустилась в сад через несколько минут. У нее был какой-то странный вид, и Скабиор решил выбрать подходящий момент, чтобы попросить о помощи с краской. Пока ей явно было не до того.

Она подошла к нему, не обращая внимания ни на синие пятна на траве, ни на столик в необструганных проплешинах. В руке она держала сложенный листок бумаги.

— Знаешь, — сказала она и посмотрела на лист бумаги так, словно это была шпаргалка. — Знаешь, ты только не волнуйся. Алкеста нашлась.

Приди Скабиор в Сент-Мунго по любому другому поводу, ему было бы страшно. Больницы его всегда пугали, и дни, проведенные в тюремном лазарете после падения с моста, он вспоминал с большим содроганием, чем время в камере. Но сейчас он не обращал внимания ни на врачей, ни на больных, слоняющихся по коридорам, ни на сотрудников министерства, шагавших с ним рядом. Ему что-то говорили, но слова долетали как будто издалека, и уж совсем с трудом доходил их смысл. “Маггловская психиатрическая клиника… Конечно, если бы был запрос, ее отыскали бы раньше…” Скабиор замотал головой, словно это могло привести путающиеся мысли в порядок. Запрос. Откуда такие слова и такие порядки мог знать оборотень, с малолетства шатающийся где угодно, лишь бы от властей подальше.

Врач с седой заостренной бородкой распахнул перед ним дверь, и он увидел Алкесту, съежившуюся на стуле у окна. Ее нельзя было не узнать, пусть даже каштановые волосы стали почти совсем седыми. И рост. Она же была такой высокой… А теперь она сама поднимала голову, чтобы заглянуть в лицо поджарого мускулистого мужчины с синевой щетины и гривой жестких волос.

— Если надежда есть, то только сейчас… — проговорил чей-то голос у двери, и еще кто-то сразу же шикнул.

Алкеста покачивалась на стуле, и в серых глазах искрились ироничные огоньки.