Его студентка

— Златовласка, я бы соврал, если бы сказал, что ребёнок не поверг меня в шок. Я никогда не имел дела с детьми… и совершенно не представляю, как вести себя с ними. Не знаю, какой из меня получился бы отец и готов ли я им стать... но я хочу попробовать это с тобой и с твоей дочерью. Готов рискнуть, потому что… у меня есть к тебе чувства, — наступаю себе на яйца и признаюсь: — Сильные чувства. Я готов познакомиться с твоей дочерью и попытаться строить отношения.

Я дышу так, словно час отпахал в спортзале. Уже и не помню, когда так волновался, и теперь смотрю на Еву, ожидая её реакции.

— Ты ошибочно полагаешь, Ник, что проблема в тебе и в твоём решении попробовать иметь отношения с матерью маленькой девочки, — уголки её рта дёргаются в грустной улыбке. — Но это не так. На самом деле это я не готова попробовать. Что будет означать неудача для тебя? Пару походов в бар, чтобы забыться? Для нас же с дочерью это будет удар, от которого мы ещё долго не сможем оправиться.

Вот и застенчивая студентка. Сейчас я вижу перед собой другую сторону Евы. Сейчас это мать, готовая перегрызать глотку за своего детёныша. Признаюсь, я ожидал другой реакции. Не уверен точно какой, но… Да, я рассчитывал, что сниму для Евы и её дочери квартиру, и буду маленькими шажками пробовать себя в роли постоянного мужчины и отчима. И не учёл, что у второй стороны может быть совсем иное мнение на этот счёт. Уже в который раз Еве удаётся меня поразить.

Сейчас мне больно. Возможно, потому что не привык слышать отказа, а, возможно, потому что всё ещё никак не могу оценить степень серьёзности своих чувств к этой девушке.

Мне приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы сказать следующую фразу.

— Даже если не со мной, уходи от своего мужа, Ева. Ты достойна счастья. Позволь помочь тебе деньгами. Это самое малое, что я могу сделать.

В глазах Златовласки блестят слёзы, и она качает головой.

— Всю жизнь другие люди принимали за меня решения. Я только учусь по-настоящему жить. Это моя проблема, Ник, и я должна решить её сама.

Я с этим точно не согласен. Иногда, чтобы поверить в себя, нужна чья-то помощь. А Ева, как никто, достойна, чтобы ей помогли. Она сильная, и даже не подозревает насколько.

— Мне пора, Ник. Мне с дочерью нужно наверстать время, проведённое в разлуке.

В душе скребёт незнакомое чувство. Я вдруг словно остался совершенно один. Я и привык быть один, но никогда при этом не чувствовал себя одиноким. Наоборот, мне было комфортно наедине с самим собой. Сейчас же я завидую маленькой девочке, к которой торопится эта прекрасная молодая женщина.

Я останавливаю автомобиль на нашем обычном месте и залезаю в бардачок. Вкладываю конверт с деньгами Еве в руку и как можно бодрее произношу:

— Я не приму их обратно, Златовласка. Считай это удачной инвестицией в твою будущую счастливую жизнь.

Ева пытается сопротивляться, но я настаиваю.

— Не лишай меня возможности совершать мужские поступки, Ева. Клянусь, мне приятно.

В глазах Евы вспыхивает борьба, но, в конце концов, она засовывает конверт в сумку. В течение секунды смотрит на меня, а затем резко обнимает. Неожиданно, как и в самый первый раз в такси, безжалостно окуная меня в пьянящий аромат своего тела. Я обнимаю её в ответ, и мне кажется, что она стала пахнуть ещё прекраснее.

— Спасибо тебе за всё, Ник, — шепчет Ева, тычась влажной щекой мне в шею. — Ты должен знать, что очень мне дорог.

Я растерял все слова. Огромный воздушный шар заполнил мои лёгкие, лишая возможности вздохнуть. Я могу только несколько раз кивнуть и прижаться губами к её волосам, потому что впервые в жизни я так сильно растерян.

Глава 26

Ева

Месяц спустя.

Я не нахожу себе места. Зубы стучат друг о друга как шарики в детской погремушке, когда я думаю о том, что собираюсь сделать. Шагнуть в неизвестность. Обрубить верёвки, привязывающие меня к прошлому.

Я встаю шесть утра, когда Камилла ещё мирно сопит в своей кроватке, и иду на кухню. Картина, которую я застаю, настолько знакома, что я могу нарисовать её по памяти с закрытыми глазами: Джейк, впившийся взглядом в экран ноутбука, и кружка с кофе, стоящая с ним рядом.

Замираю в дверном проёме, давая себе ещё немного времени подумать, ведь сейчас я принимаю решение не только за себя одну.

Муж сидит ко мне лицом, и хотя я смотрю на него дольше минуты, совершенно меня не замечает. Это и становится финальной подсказкой, я навсегда останусь для него лишь размытым фоном, обоями в квартире, к которым он привык настолько, что даже не помнит, какого они цвета.

Джейк, наконец, отрывает взгляд от экрана и посылает мне улыбку.

— Доброе утро, малыш. Камилла ещё спит?

Киваю и шагаю к столу, опускаясь напротив, пока муж продолжает сосредоточенно смотреть в экран, активно щёлкая мышкой.

— Нужно поговорить, Джейк.

Я жду несколько секунд, после чего протягиваю руку и захлопываю крышку ноутбука. Сосредоточенное выражение на лице мужа сменяется непониманием и подобием раздражения.

— Ева, я почти закончил… — начинает он, снимая наушники.

— Нам нужно поговорить, Джейк, — повторяю, стискивая ладони в кулаки.