Его сын

– Милая леди грустит? – осведомился мягкий мужской голос, полный неподдельного участия, и подпрыгнувшая от неожиданности девочка задрала голову, уставясь в пронзительно-голубые, с кружащимися в их глубине золотыми искрами, глаза седовласого мужчины.

Император.

Мужчина не выглядел страшным или опасным, он мягко улыбался, смотря на нее с искренним сочувствием, но у Леи волосы на голове встали дыбом от какого-то подспудного страха, точно так же, как в три года, когда она боялась чудовища, прячущегося под кроватью. Она стиснула кулачки, Палпатин слегка прищурился… И девочка облегченно выдохнула. Жуткое ощущение чего-то непонятного исчезло.

Краем глаза Лея уловила, что к ней заспешили почему-то мгновенно побледневшие родители. Девочка стояла, не в силах отвести взгляд, словно птичка перед удавом, готовящимся нанести удар, и не могла отойти.

Ситх внимательно сканировал замершую перед ним принцессу, свернув свою Силу, пряча ее, словно в присутствии джедаев. Девочка крайне болезненно отреагировала на попытку коснуться ее Тьмой, она явно испугалась. Что самое интересное – на Люка такой реакции не было, хотя мальчик очень даже Темный, невзирая на все еще остающиеся в нем проблески Света. Пресловутая кровная связь? Нечто иное? Сила любит преподносить своим адептам сюрпризы, щелкая их по носу, когда те слишком его задирают.

Сила сообщила, что к ним приближаются Органа – задергались, паршивцы, они и так на пределе, думали – все обойдется кратким двухчасовым визитом, не рассчитывали, что он пробудет у них неделю. Да еще и с ребенком… Так им волей-неволей пришлось представлять Лею, пусть и фальшивую. Император еще раз осторожно просканировал Лею, удовлетворенно отметив, что девочка уже на грани, после чего слегка улыбнулся повернувшемуся в его сторону Люку. От ребенка пришла вспышка садистской радости, он счастливо улыбнулся и подошел к ситху.

– Я думаю, можно, наконец, развеять туман неведения и раскрыть истинную цель нашего визита, – ситх сверкнул пожелтевшими на миг глазами, улыбаясь. От замерших неподалеку Органа плеснуло ужасом понимания… И безнадежностью. – Не так ли, королева Бреха?

– Конечно, Ваше императорское величество, – мертвым голосом проговорила королева, вцепившись в руку супруга. Придворные замерли, отточенным интригами чутьем уловив: сейчас произойдет то, что потрясет всех.

– Почти шесть лет назад в моей семье произошла трагедия… – лицо Палпатина выражало грусть, от всей его фигуры веяло неподдельной скорбью. Придворные обалдело переглянулись – какая еще семья?! О личной жизни Палпатина даже в бытность его сенатором и слухов никаких не ходило, все считали его убежденным и закоренелым холостяком.

– Мой сын и его супруга… – люди обратились в соляные столбы, – стали жертвами воинствующих фанатиков, решивших стереть мой род с лица галактики. Моя невестка погибла, а дети… – глаза ситха с нежностью обозрели Люка, стоящего рядом, – мой новорожденный внук был похищен.

Органа стояли, словно памятники на своих собственных могилах. Недвижимые, безмолвные, побелевшие… Бреху не спасала даже косметика, смуглокожий Бейл сейчас был какого-то зеленоватого оттенка. Придворные заахали, некоторые дамы всхлипнули, доставая платки, все зашушукались, не в силах хранить молчание. Палпатин вздохнул, и вновь наступила тишина.

– Следы были заметены столь искусно, что мы считали его погибшим… Даже не зная, где он похоронен и похоронен ли вообще. Однако год назад свершилось чудо – долгие безнадежные поиски увенчались успехом. Мы нашли моего внука.

Все взгляды скрестились на гордо стоящем мальчике, надменно сверкающем синими глазами. Палпатин ласково улыбнулся ребенку, отчего все снова заахали, и приобнял за плечи. В толпе послышались всхлипывания. Люк шмыгнул носом, скромно потупившись и с трудом удерживаясь от желания расхохотаться. Ситх вскинул голову, обводя придворных суровым взглядом и одновременно усиливая ментальное давление на толпу.

– И теперь, когда он вернулся в семью и находится в безопасности, мы можем наконец раскрыть тайну. Все эти годы моя внучка, сестра-близнец моего внука, пребывала в надежном укрытии, здесь, на Альдераане, под присмотром моих вернейших сторонников – королевы Брехи и ее супруга, Бейла. Имея множество врагов, я не мог допустить, чтобы дитя моего сына подвергалось опасности, поэтому было решено ее спрятать. Все эти долгие, долгие годы Их величества растили ее наравне со своей родной дочерью, Рорелеей, – холеная рука указала на застывшую в ступоре девочку, замершую в окружении наперсниц, рубины в перстнях матово блеснули каплями крови, а Бреха слегка пошатнулась, – не делая меж ними различий. И теперь я говорю им, – Палпатин посмотрел прямо в застывшие масками лица супругов, неописуемо ласково улыбаясь, – «Благодарю за то, что уберегли мою внучку от ужасов войны».