Его Высокоблагородие (СИ)

- Это таки утиный бульон с крутонами, Георгий Владимирович, - не останавливаясь тараторил он, расчетливыми движениями сгружая с подноса судки и тарелки. - Не бог весть шо, но, если бы вы знали какого селезня я пустил под нож. Этот был не селезень, а настоящий лебедь, я вам точно говорю. С меня за него содрали на Привозе сумасшедшую цену, как будто эта гордая птица несла золотые яйца. Ой-вей... ну кто заливается коньяком под колбасу в такое время? Вы что, совсем себя не любите? Я уберу, и не возражайте. Капелька водочки под горячий грибной жульен, вот что вам надо...

Я на него смотрел и невольно улыбался. От присутствия кока в каюте запахло домашним уютом, у меня даже поднялось настроение. В Вейсмане было что-то такое ветхозаветное, домостроевское, что-то невообразимо симпатичное и притягивающее, увы, совершенно уже утерянное у современных людей.

- Таки все... - Самуил Эныкович смахнул белоснежной салфеткой пылинки со стола приглашающе поклонился. - Прошу присаживаться, Георгий Владимирович. Кушать подано.

- А вы мне не составите компанию? - мне не хотелось, чтобы повар уходил, и я плюнул на предполагаемый графский гонор фон Норбека.

- Простите, таки нет... - отрицательно крутнул носом Вейсман. - Но я с удовольствием немного потрындю с вами за жизнь. Не стесняйтесь, не надо, я просто обожаю смотреть как люди кушают мои блюда.

Я улыбнулся, развернул маленький сверток из оберточной бумаги и подвинул его к повару:

- Это вам, Самуил Эныкович.

- Гм... - старый еврей удивленно вытаращил глаза на столбик пятирублевых золотых монет и пачечку банкнот. - Простите, но за что?

Я чуть было не ляпнул про 'честную долю', но сдержался и тщательно подбирая слова объяснил:

- Все просто, Самуил Эныкович. Совершенно неожиданно, наше безнадежное мероприятие по усмирению бунта на корабле, принесло мне некоторые финансовые дивиденды. И я решил поделится ими с полноправным участником баталии, то есть с вами.

- А-а-а... - догадливо протянул кок. - Таки вы поговорили за жизнь со Шмуклером? - еврей ловко убрал деньги в карман, встал и отвесил мне торжественный поклон. - Вы благородный человек, ваша светлость. Вот уж никогда бы не подумал. И не вздумайте обижаться на старого Самуила. Но что вы не кушаете, кушайте, а то я подумаю, что вам не нравится...

Бульон действительно оказался просто великолепным, а ледяная водочка под жульен из 'польских', как выразился Вейсман, грибов, вообще пошла как божья роса. К тому же, старый кок, оказался очень интересным собеседником.

- И что вы думаете, эти мои сыночки, вместо того, чтобы пойти по стопам своего знаменитого отца и готовить людям еду, записались в рэволюционэры... - огорчительно всплескивал руками Самуил Эныкович. - Стыд и позор на мою седую голову. Что скажут люди? Что скажет ребе Кацнельсон! Как хорошо, что моя Сарочка не дожила до этого дня. Но представляю, как она с небес костерит этих шлемазлов. А что будет, когда красные уйдут? Я таки разругался с Ариэлем и Мишей вдрызг.

- Не уйдут красные, - я махнул последнюю рюмку водки и с удовольствием осознал, что наконец расслабился. - Они пришли очень надолго. Просто ваши сыновья умеют держать нос по ветру. Не ругайте их. И помиритесь обязательно.

- Вы так думаете? - Вейсман склонил голову и посмотрел на меня из-под кустистых бровей.

Я чуть не рассмеялся, потому что кок вдруг стал удивительно похожим на старого облезлого попугая, сидящего на жердочке.

- Я не провидец, Самуил Эныкович. И тоже ненавижу большевиков. Но я умею сопоставлять одни вещи с другими. Так что возвращайтесь в Одессу и учитесь жить по-новому.

- Вы знаете, я тоже все больше так думаю, - Вейсман уважительно закивал. - Вы умный человек, господин фон Норбек. Но вам пора немного отдохнуть, потому что через пару часов уже рассветет. Я сам вас разбужу к обеду. И не волнуйтесь, ничего с этой старой лоханкой не случится...

Выпроводив повара, я почувствовал, что совсем осоловел, но решил лечь только после того, как спрячу деньги. Во время еды мне бросилась в глаза закрытая декоративной решеткой отдушина и вооружившись финкой вместо отвертки, я принялся вывинчивать из нее винты. Не бог весь какой тайник, но на первое время сойдет.

Закончив, просунул внутрь руку, чтобы проверить куда ведет воздуховод, но неожиданно наткнулся на какой-то небольшой предмет.

- Здравствуйте... - я уставился на жестяную коробочку из-под каких-то сладостей. - Золото, брыльянты?

Отсутствие пыли на находке услужливо подсказывало на то, что коробку спрятали в трубу совсем недавно. Фон Норбек?

Тихонечко скрипнув, поддалась крышка. Внутри лежал маленький ключик, медальон в виде переломанной пополам старинной восточной большой монеты, на тоненькой витой цепочке и простенький дешевый блокнотик.

Я быстро его перелистал и обнаружил, что все листы чистые. Кроме самого первого, с несколькими длинными рядками цифр, написанными мелким убористым почерком.