Его забрал лес

– С детства я убегал от действительности. Мои мечты, сказки, книги – они спасали от одиночества, от укоров отца и холода матери. И ты стала мечтой, в которой я находил утешение. Глупо, да?

Она промолчала. Это было очень милосердно. А слова всё лились и лились из меня.

– Я бежал из дома, чтобы найти тебя. Всю жизнь я потратил на это. Но… думаю, дело не только в том, что я искал тебя. Я искал себя, пожалуй. И вот… сейчас… я хочу перестать убегать.

Решение моё кажется опрометчивым сейчас, когда я описываю все события в дневнике. Но тогда казалось, что я вёл себя крайне трезво и рассудительно.

Свободной рукой я стянул с неё волчью шкуру, оставшуюся от возлюбленного Дэгрун, притянул к себе.

– Сделай меня своим волком.

Она смотрела с сомнением.

– У меня есть…

– Сколько? Вчера многие погибли. Тебе нужны защитники. Я тебе нужен. А ты мне. Я стану твоим волком. Как и должен был. Останусь охранять Великий лес. Как и должен был. Я…

Перестану быть одиноким? Найду дом? Превращусь целиком и полностью в верного пса Лесной Княжны, каким и являлся все эти годы?

У меня нет ответов.

– Ты сошёл с ума…

О да, сейчас понимаю, насколько она права. Но безумие моё уже не излечить.

– Сделай меня своим волком, – повторил я. – Ты так же одинока, как и я. Прошу, давай спасём друг друга.

И она поцеловала меня. Клянусь, она вдруг сама потянулась и поцеловала. Настоящая! Не мечта, не фантазия!

Я замер, не дыша, а когда она отстранилась, в глазах её застыли слёзы.

– Я же превращу тебя в чудовище.

– Пусть. Но мы не будем больше одиноки. Ни ты, ни я.

Она плакала у меня на груди, а я гладил её по голове. А после наоборот. И потом, вновь подбросив поленьев в костёр, мы сидели, взявшись за руки, пока не проснулась Катажина.

Немного жаль, что мой сборник так никогда и не выйдет. Может, получится как-то отправить его Фёдору Николаевичу?

И матушку тоже жаль. Она теперь совсем одна в Волчьем логе, в заложниках у отца. Что почувствует моя бедная матушка, когда поймёт, что я уже никогда не вернусь домой?

И Клара. Что за чудовище, которое я же собственными руками выпустил на свободу, забрало её с с собой? Спас ли её Коля и спасся ли он сам из сгоревшей оранжереи? Мне вспоминаются слова Настасьи Васильевны о том, что вештица обречена на смерть, и невольно задумываюсь, а возможно ли вообще спасти Клару. И знала ли она о том, что сделали с ней граф и собственный отец? Она считает доктора гением, который вернул её к жизни, но он лишь поставил на ней свой очередной эксперимент.

Воспоминания об этих чёрных бабочках, вылетавших из раны Клары, разбудили во мне такую жгучую ярость… Нет, я не жалею ни о чём. Не жалею, что этот душащий своей ядовитой красотой мир графа Ферзена разрушен. Больше он никому не причинит зла.

Merde! Лёша с Сашей. Как они там… ну, не пропадут, конечно, но… буду скучать.

У меня ощущение, будто я пишу завещание. В каком-то смысле это так и есть. Сегодня моя прежняя жизнь закончится. Но если ей нужно подвести итог, то сделать этого не могу. Но знаю точно, что не пожалею о принятом решении. Моё место здесь.

Вернулись Якуб, Марек, Анна и Марина. Стая готовится меня принять.

Она расчищает снег на камне и достаёт иголку с ниткой. Игла та костяная – я видел.

Мне пора.

На рассвете она забрала мою душу.