Его зовут Ангел

Ангел пожимает плечами. Я не выдерживаю и усмехаюсь.

― Как так ты не можешь знать, о чем мечтаешь?

― Просто, ― легко отзывается он. ― Для того чтобы мечтать, не обязательно знать, о чем именно. Я просто представляю.

― Хмм, ― только и тяну я задумчиво.

― Попробуй тоже, ― советует он меня спустя еще одну бесконечную минуту тишины.

― Мечтать, не зная о чем? ― я хочу произнести это с сарказмом, но не получается.

― Ага.

― И как я буду это делать?

― Очень просто, ― он, наконец, открывает глаза и смотрит на меня. ― Расслабься.

Я немного расправляю плечи, размышляя над серьезностью этой идеи, и делаю резкий выдох.

― Ладно. Расслабилась. Что теперь? ― спрашиваю я.

― Закрой глаза, ― его голос становится тише.

Я делаю то, что он говорит.

― А теперь просто представляй, ― Ангел и вовсе переходит на шепот, который подхватывает легкий свистящий ветерок, но я отчетливо слышу его голос.

― Что представлять? ― тем же шепотом уточняю я.

― Все, что угодно. Просто расслабься, ― а шепот Ангела продолжает стихать, и вскоре вовсе растворяется в воздухе, как сахар в горячем чае.

Я долго молчу, вижу перед глазами разные картинки, которые, удивительно, действуют на меня расслабляюще. Представляя, я перемещаюсь в другие места, которые сами собой вырисовываются в моем сознании. И когда я открываю глаза и смотрю вокруг, все кажется мне другим. Появляются краски, которых раньше не было. И этот крохотный уголок Земли становится для меня по-настоящему волшебным.

― Это место просто создано для того, чтобы мечтать, ― произносит шепотом Ангел.

Я смотрю на него. Он все еще сидит с закрытыми глазами.

Да, теперь я это понимаю.

― Ты ненавидишь того, кто сбил тебя? ― тихо интересуюсь я.

― Не знаю, ― честно отвечает Ангел и распахивает глаза. Он некоторое время смотрит на ясное небо, затем опускает взгляд. ― Я думаю, то, что я чувствую по отношению к этому человеку, который сломал мне жизнь, и которого я ни разу не видел, сильнее ненависти.

― Что может быть сильнее ненависти?

― Смирение, прощение, сочувствие, ― перечисляет он.

― Хочешь сказать, ты простил этого человека, смирился и испытываешь к нему сочувствие? ― недоверчиво спрашиваю я.

― Нет. Я никогда не смогу простить, но смириться ― да. Я уже смирился. И да. Ему можно посочувствовать. Представь, что он испытывает, зная, что, возможно, убил ребенка, то есть меня?

― Но он сам виноват в этом. Не нужно было уезжать, а помочь тебе.

Ангел ничего не говорит в ответ.

― Как ты понял, что смирился? ― спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

― Не могу объяснить. Просто в какой-то момент ты начинаешь отпускать боль, гнев и все сожаления. Нет, конечно, полностью это никуда не уходит, но жить все же становится проще.

Я вздыхаю.

― Не знаю, смогла бы я когда-нибудь смириться с этим.

― И не узнаешь, пока не переживешь, ― спокойно говорит Ангел. ― Но я не хочу, чтобы ты пережила это когда-нибудь. И никто другой. Это ужасно, поверь мне.

― Верю.

― Ты думал когда-нибудь о смерти? ― спрашиваю я спустя минуту.

― О смерти? ― его голос звучит удивленно.

― Ну, да, о смерти.

― Почему я должен думать о ней?

Я пожимаю плечами и закусываю нижнюю губу. Чувствую себя ужасно неловко, потому что это странный вопрос, но все равно жду ответа.

― Нет, ― произносит Ангел неуверенно. ― А ты?

― И я.

― Врешь.

Я напрягаюсь и стараюсь не смотреть на него.

― Если бы не думала, то не спрашивала бы меня сейчас об этом, ― говорит Ангел.

Я закрываю глаза и вслушиваюсь в тяжелые удары своего сердца.

― Я думала, но не в смысле, что хочу умереть, ― пытаюсь объяснить я. ― Я просто думала о смерти. Что это такое? Как люди умирают? Что их ждет после? Есть ли та сторона? Рай? Или ад? Или после смерти наступает пустота? Может ли человек переродиться?

― Да. Мне тоже интересно знать это, ― соглашается Ангел. ― И… я думал об этом, ― он переходит на шепот. Я немного склоняюсь к нему ближе, чтобы лучше слышать. Большие коричневые глаза Ангела смотрят прямо на меня. ― О смерти. Своей. О том, что мог умереть тогда.

Я вздрагиваю и чувствую щемящую боль в груди.

― Я думал о том, почему выжил, ― говорит Ангел. ― Думал о том, что бы было, если бы я все-таки умер. И иногда я думал, что хотел бы… умереть.

Я пошатываюсь назад, слыша последние слова, и мои глаза округляются от шока.

― Ты хотел… умереть? ― изумленно произношу я.

Легкий румянец касается его щек, и он не смотрит мне в глаза, когда кивает. Я медленно отворачиваюсь от него и начинаю глубоко дышать, потому что паника, смешанная с тревогой, застревают в горле, перекрывая доступ к кислороду.

Сердце ускоряет свой темп, и я начинаю чувствовать знакомую боль.

― Тебе тяжело это понять, ― говорит Ангел измученным голосом, отчего мне становится еще больнее. ― Я и сам себя не понимал, когда думал об этом.

― А сейчас? ― я перевожу на него растерянный взгляд. ― Сейчас ты думаешь о… том, что хочешь умереть?