Его зовут Ангел

― Мы все равно пойдем в парк, Ангел.

Он больше не спорит со мной.

Я не могу не заметить, как теперь все смотрят на нас… точнее на Ангела. Вроде бы ничего не обычного (для людей, я имею в виду, что инвалидов в Санкт-Петербурге много… боже, я только что назвала его инвалидом), но я знаю, что Ангел думает, ловя на себе многочисленные взгляды.

Когда мы приходим в парк, там почти нет людей. Сегодня тепло, снег постепенно оттаивает, и из-за этого слякоть. Никто не любит гулять в такую погоду. Никто не любит весну. Ангел любит. Я вспоминаю об этом и улыбаюсь. Но я спрашиваю себя, счастлив ли он, что наступила весна, когда находится в таком положении? Есть ли вообще место в его мыслях для весны?

― Знаешь, ― начинаю я, потому что молчание становится невыносимым, ― думаю, я не заслужила этого ― тишины с твоей стороны. Ты игнорировал меня, как будто мы вообще не знакомы! Это не справедливо, и…

― Извини меня, ― перебивает Ангел уставшим голосом.

― Мог хотя бы позвонить, ― продолжаю я. ― Хотя бы написать смс, или…

― Мне жаль, ясно? ― резко обрывает меня он.

Я поджимаю губы и говорю себе, что не должна злиться на него.

― Прости, ― в итоге выдыхает Ангел, и его плечи опускаются. Я продолжаю толкать коляску вперед и думаю, как ужасно себя сейчас ощущает Ангел. Мне бы хотелось провалиться на его месте, умереть, исчезнуть… Но я ― это не Ангел. Я не позволю ему исчезнуть. ― Я действительно не мог… не хотел звонить тебе. Я знаю, что ты не поймешь, но хотя бы попытайся, потому что… потому что… ― его голос срывается, и я, забеспокоившись, резко останавливаюсь и оббегаю коляску, становясь перед Ангелом и с тревогой глядя на него. Он не смотрит на меня, но я вижу, как плотно сжаты его губы, как напряжены его скулы.

― Ангел? ― мой голос предательски дрожит. Я протягиваю руку, так как хочу дотронуться до него, но не делаю этого. ― Что с тобой?

Неожиданно он поднимает голову и окидывает меня таким ледяным и одновременно тоскливо отчаянным взглядом, что все внутри меня замирает и превращается в пружину.

― Что со мной? ― хрипит Ангел. ― Что со мной?! ― повторяет громче. ― Я инвалид, Августа! ― уже кричит он. ― Я не могу ходить, вот что со мной! Теперь у меня даже нет возможности встать на ноги, ― его голос постепенно утихает. ― Я ущербный, потому что достаю всем одни неприятности. Я ничтожный. Я слабый и…

― Остановись, ― прошу я неожиданно беспомощным голосом.

― Почему я должен останавливаться? ― его бледное лицо кривится в раздраженной гримасе. Я слабо качаю головой, не в силах подобрать слова. Мне так жаль его, мне так хочется помочь ему, но я не знаю, совершенно не знаю, что могу сделать для этого. Просто быть рядом? Так я здесь! Я с ним. Но ему этого недостаточно. ― Почему я должен быть спокойным? Какой теперь в этом смысл?! И есть ли вообще смысл?! А, Августа? ― он подкатывается ко мне, и я невольно пошатываюсь назад. ― Скажи мне, ― Ангел наклоняется вперед и пронзительно смотрит на меня своими темно-коричневыми глазами, в которых взрываются вселенные, ― в чем смысл моей жизни?

Меня начинает трясти, и паника мгновенно охватывает все внутренности.

― Молчишь? ― холодно фыркает Ангел. ― Думаешь, что я сошел с ума? Так правильно думаешь, потому что я действительно свихнулся. От всего этого мира! ― он разводит руками и задирает голову вверх. ― У меня есть право ненавидеть все, что здесь есть! ― снова кричит Ангел. ― У меня есть право ненавидеть эту жизнь! Посмотри, посмотри, что она со мной сделала! ― он опускает взгляд и впивается им в меня, но в них больше нет ярости. ― Я ничтожество, Августа! Я такое ничтожество… ― он громко выдыхает. ― Знаешь, кто я?

Я молчу, потому что в шоке.

― Я ― марионетка в руках Судьбы, ― горько усмехается Ангел и откидывается назад. ― Она играет мною, как хочет. А я ничего не могу сделать, потому что всего лишь кукла, ― он медленно закрывает глаза. ― Я всего лишь кукла, Августа.

Воцаряется тишина, которая давит на меня со всех сторон, и я из последних сил стараюсь не потерять самообладание. Я должна быть сильной сейчас.

― Ты все еще можешь уйти, ― неожиданно заявляет Ангел, по-прежнему не открывая глаз.

― Что? ― бессильно шепчу я.

― Ты все еще можешь уйти, ― громче повторяет он.

Но я слышала и в первый раз.

― П-почему? ― спрашиваю я.

― Потому что я не хочу заставлять тебя быть рядом со мной, ― звучит холодный голос Ангела. ― Потому что я не хочу утруждать тебя, мешать, доставлять неудобства, ― он резко распахивает глаза, и я не вижу в них ничего, кроме пустоты. ― Не хочу чувствовать твою жалость и казаться по сравнению с тобой ущемленным и неполноценным инвалидом. Ты можешь уйти, ― тихо говорит он. ― Я не стану тебя держать. Это будет правильно.

И вдруг мне становится так обидно от его слов, что я начинаю плакать.