Егор Гайдар

«А деньги тем временем уже стали нужны, что-то в магазинах стало появляться. Я всего этого себе уяснить не мог, конечно. И мне кусок в горло не лез. Старшему сыну у нас в этот момент было двадцать, и он вуз заканчивал. А младший был в школе еще. И вот в 90-м, по-моему, году им гуманитарная помощь в школу пришла, из Германии. Там всякие были чипсы, кока-кола, баночки, скляночки, такое изумительное все, мы обалдели прямо. И еще там открытка была – от девочки, которая это все с семьей собрала и прислала. Мол, меня зовут так-то, Никки, что ли, я вас поздравляю с Новым годом из Лейпцига!.. Завязалась переписка, но такая редкая, конечно, почта тоже черт-те как работала. Потом прервалась, к тому же у нас всякие потрясения начались. И вот уже в 93-м году я, без работы, без мыслей, злой, сижу и вспоминаю, что у этой Никки папа вроде как окулист – и даже не окулист, а фирма у него какая-то по глазным делам. Вроде она так писала. Нашел открытку, написал письмо этому папе – со словарем, по-английски. Мол, дети наши давно знакомы, и я тоже хочу представиться и надеюсь на сотрудничество…

Так прошло полтора года. Поздний вечер, я дома, все дома, они телевизор смотрят. Вдруг звонок в дверь. Открываем – стоит на пороге дядька какой-то неизвестный, симпатичный. Это тот самый Куно приехал – папа девочки! Что, как?! “Да, я вам писал письмо, но оно пропало, я тут по делам”. Мы выпили, жена что-то на стол покидала, беседуем кое-как. Младший мой что-то по-немецки кумекает, но переводить ленится, ну, мы по-английски, один хуже другого. Он говорит: моя фирма делает контактные линзы, и надо бы нам их к вам возить. А жена-то моя тоже в глазной клинике подвизается. Я думаю: неужели это и есть тот самый шанс? Уж больно он красиво невесть откуда ночью появился, этот Куно… Ну что, стали договариваться, тут были линзы, но плохие, а у них хорошие. Договорились о поставках, и вот мне надо было к ним в Германию поехать…

Привез, в общем, я партию, получил за нее денег больше, чем заплатил. Их тут же хорошо распродали, мне еще какой-то процент с продажи капнул, и я прямо воскрес, цель какая-то появилась. Второй раз съездил, привез уже большую партию, опять хорошо продал, и стало все налаживаться. И так еще два раза, все прекрасно шло, и деньги были. И тут я понимаю, что не могу. Никто меня не кинул, с Куно прекрасные отношения, дело идет – а я загибаюсь: не мое это дело – челночить. Даже если я не тряпки вожу, а вроде как полезную вещь… Ну что я теперь так и буду мотаться всю жизнь? Это теперь у меня дело такое? Бросил все и лег на диван. Дела передал, конечно, и залег.

Супруга моя сначала просто из себя вышла… Я насмерть: нет и нет. Стало нам опять очень тяжело на какое-то время, и денег нет, и полное непонимание. И так было, пока наш старший сын Дмитрий не стал хорошо зарабатывать и не пришел к нам с ультиматумом: родители, вы перестаете ссориться и сходить с ума, а я вас содержу, и вы ни о чем не думаете. Не ультиматум, а строгое такое заявление.

И мы согласились. Наверное, я тогда себя признал стариком или как-то так. Сложил полномочия, хотя лет было не так много. С одной стороны, мне сразу легче стало, что говорить, а с другой – не прожил я свою жизнь, как собирался, это точно».

Итак, полноценного посредника из Евгения Петровича не получилось, он съездил раз, съездил другой, потом категорически отказался – «не мое».

Так вот вопрос и к Евгению Петровичу, и ко всем нам. Готов ли он был тогда, в 1992 году, купить в собственность грузовик, как предлагал Явлинский? Или автобус? Авторемонтную мастерскую? Булочную или прачечную? Ну хоть какое-то «средство производства»?

Ответ очевиден – скорее всего нет. Не готов.

Даже если предложенная ему самим, так сказать, провидением идеальная бизнес-схема не устроила Евгения Петровича (мотаться туда-сюда, иметь дело с таможенниками, брать на себя разнообразные риски), то что уж говорить о нашем отечественном грузовике или автобусе.

Да и на кой ляд они ему сдались, этот старый грузовик и эта авторемонтная мастерская, если есть зарплата и более или менее твердые цены? Что с ними делать? Куда на них ездить? Что возить? Ну и самое главное – откуда взять деньги?

Яркий пример утопичности такого подхода – целый пакет законов о поддержке фермеров, принятый еще при Горбачеве. Первым советским фермерам не просто давали очень дешевые кредиты, раздавали в пользование землю, бери – не хочу; они так же практически бесплатно получали бывшую колхозную сельхозтехнику – тракторы, комбайны и пр. Увы, лишь единицы смогли хозяйствовать и добились успеха. Единицы среди десятков тысяч!

Нет, что ни говорите, а план Явлинского был не то чтобы утопичен, он был, скорее, чересчур идеален. Не для той советской жизни, которая все еще была за окном – разорванной, потрепанной, покосившейся, но все равно еще советской.