Эй, Микки! (СИ)

========== Глава 21 ==========

Микки думает, что всё изменится со следующего дня, станет по-прежнему, как было, но оно не меняется. Всё становится по-новому. Йена, видимо, всё устраивает, он даже выглядит как-то спокойнее и перестал смотреть на Микки с подозрением и выискивать что-то в его лице. Словно убедился в чём-то, и Микки судорожно перебирает воспоминания, чтобы понять, за что зацепился Йен, но не понимает. Да, он стал немного лояльнее относиться к Галлагеру и, кажется, спускает ему с рук куда больше. Во всяком случае, сосёт тот теперь регулярно, и Микки каждый раз думает, сколько времени проёбано.

Когда в понедельник столкнувшийся с Микки Фрэнк выразительно смотрит на его обувь, а потом паскудно ухмыляется – так паскудно, что у Микки сердце в пятки падает, ведь Фрэнк бы наверняка не стал просто так лыбиться, – он не сдерживается и чуть ли не рявкает с требованием объяснить, в чём дело. Улыбочка мерзенькая никуда не девается. Фрэнк вызывающе медленно поднимает взгляд на Микки, со значением качает головой и, пьяно икнув, уходит.

Йен увольняет Фрэнка в тот же день, как только встречает нервного Микки в курилке и выслушивает про эту идиотскую стычку. Он спорит, потому что палевно, но Йен только пожимает плечами, ставит размашистую подпись на приказе об увольнении, сам идёт к Ви, чтобы его подписала и она, а потом успокаивает Микки минетом в туалетной кабинке. Жизнь будто ничему не учит, думает он, зарываясь пальцами в медные пряди, да ещё и посреди рабочего дня! Но когда Йен рядом, Микки понимает, что и правда похер.

Очень странно Галлагер на него влияет. Очень.

*

Дни собираются в недели. В конце лета Йен возвращается от Ви странно взволнованным и тут же вызывает Микки, чтобы торжественно сообщить:

— Терри откинулся.

Ещё секунду назад в голове Микки был миллион мыслей, но после единственной фразы улетучивается каждая. В его голове пустота, и в этой пустоте эхом разносится голос Йена и лучшее… одно из лучших событий с того момента, как он узнал, что Терри впал в кому.

— Что? – сипло переспрашивает Микки, боясь поверить в услышанное.

— Что-то произошло с аппаратами. Это, естественно, не публичная информация, мне сказал Карл, ты же помнишь, он работает в госпитале? – Микки непонимающе хмурится, и Йен отмахивается: – Неважно. Родни у Терри нет, в суд на больницу подавать некому, так что они всеми силами попытаются замять эту историю. Но сути это не меняет. Терри конец, Микки. Ты понимаешь? Конец!

Микки не понимает. Во-первых, он уже успел забыть о его существовании: у него такое ощущение, будто с Йеном он проработал всю жизнь. Во-вторых… блядь. Он так надеялся на такой исход, но в глубине души никогда не верил в него. Потому что Терри – мразь, каких поискать, а такие обычно живучие. И вот оказывается, что к Терри это не относится никак. Блядь, Микки никогда не был верующим, но сейчас готов возносить благодарности и хвалы всем богам всех конфессий.

— Охуеть, – наконец выдавливает он, и Йен расплывается в улыбке.

— Охуеть, – соглашается он и добавляет: – Ви хочет сначала собрать у себя начальников всех отделов, а уже потом объявить остальным. Надеюсь, хоронить его нас не заставят. Знал бы – прикопал много раньше.

— Не выёбывайся, – советует Микки и делает глубокий вдох.

Терри был всего лишь его начальником. Да, он выпил немало крови – а не всю ли? – и был мудаком, но радость какая-то несоизмеримая. Были бы причины так себя чувствовать, если бы тот поганил ему жизнь с самого рождения. К примеру, если бы с чьей-то лёгкой руки был его отцом. Микки только представляет себе эту жизнь, наполненную унижениями с самого детства, и передёргивает плечами. Блядь, и правда, всё могло быть куда хуже, чем было.

Но лучше, чем сейчас, стало бы вряд ли.

— Будто я раб и получил вольную, – в такт его мыслям произносит Йен, и Микки только кивает.

Он до этого момента даже не подозревал, в каком напряжении жил прежде. Думал, что плита с головы свалилась, когда Терри впал в кому, но нет, она свалилась сейчас. Огромная такая плита, которая, оказывается, мешала Микки дышать. И жить.

Телефон на столе Йена звонит, и он молниеносно снимает трубку, а потом бросает взгляд на Микки и включает громкую связь.

— Галлагер.

— Привет, Йен, – щебечет Мариза, секретарша Ви. – Ви назначила совещание через пятнадцать минут в малой переговорке. Очень просила не опаздывать и сказала всем передать, что это ненадолго.

— Спасибо, Мариза, – Йен улыбается так широко, будто девчонка может его видеть.

Хотя и слышать достаточно. Микки же слышит по её голосу, что она уже растеклась в лужу под своим столом.

— Видела тебя сегодня в «Старбаксе», ты хорошо выглядишь.

— Жаль, я тебя не заметил. Но уверен, что ты сегодня так же очаровательна, как и всегда, – расточает комплименты Йен, а Микки с каждой секундой всё больше убеждается, что ещё чуть-чуть, и ему понадобится инъекция инсулина, потому что его накроет приступом сахарного диабета.

У него вообще-то нет сахарного диабета, но такими темпами не пройдёт и пары минут…