Эйдолон

– Вряд ли. Предпочитаю защищать себя от неправильного выбора. Если один бог не прислушается к моим молитвам, я всегда могу обратиться к дюжине других.

Серьезное лицо Мегиддо смягчилось в полуулыбке из-за непочтительных философствований Серовека.

– Речи богохульника, – спокойно заметил монах. Его голос напоминал Бришену тихое озеро, едва покрытое рябью от скольжения насекомого или дуновения ветра.

– Расскажи, как сработал рунический круг. Как правило, магия только разжигает аппетит галлу.

Одна мысль терзала его с тех пор, как Серовек описал, каким образом Мегиддо спас семью брата от демонов.

– Я думаю, именно поэтому и сработало. – Мегиддо нарисовал на столе невидимый круг. – Круг – ловушка для демонов, которой обучают третьекурсников в нашем ордене. Он служит скорее для отвлечения внимания, просто что-то более аппетитное, чем мы. Думаю, они питались им, пока мы убегали. – Он побледнел. – Подозреваете, это сделало их сильнее?

Бришен покачал головой.

– Боги, я надеюсь, что нет. Они и так достаточно дикие и могущественные.

«Однако рунный барьер, чтобы окружить город…»

Бришен нахмурился. Он должен быть огромен и подпитываться невообразимым количеством магии.

Серовек прервал его размышления.

– Могут ли каи повторить нечто подобное? Создать больший барьер вокруг Саггары? Вашу магию легче добыть, чем нашу. Вы все рождаетесь с определенной долей.

«Ненадолго», – подумал Бришен. Но он унесет эту тайну с собой в могилу, как и горстка тех, кто поделился с ним этим знанием.

– Возможно, если бы было меньше галлу и земли, которую нужно было бы покрыть, но это хулгаллу. Демоническая орда. Их все время становится больше. Я не стал бы окружать Саггару.

Эта мысль продолжала грызть его.

«Не Саггару, но, возможно, уничтоженный Харадис».

– Есть вести из Гаура?

– Пока нет.

Он надеялся, что Сангур Хромой, по крайней мере, подтвердит получение послания, даже если решит отказать в помощи. Они отправили гонца и почтового голубя. Ни один из них еще не вернулся, и они не могли больше ждать.

Серовек потер руки.

– Тогда хорошие вести, о которых я упоминал ранее, улучшат тебе настроение. Мегиддо выказал желание присоединиться к нам в борьбе с галлу. Он готов стать одним из призрачных королей.

Бришен посмотрел на сидящего напротив него монаха. Как иронично, что помощь пришла не из Гаура, союзника Харадиса, а из Беладина, враждебно настроенного государства.

– Лорд Пангион рассказал, что от вас потребуется?

– Да. Я видел этих тварей вблизи. – Лицо Мегиддо осталось невозмутимым, хотя теперь в голосе слышалась резкость. – Мой орден сражался с демонами. Это входит в часть моего обучения. Но галлу… они не похожи ни на что, с чем я когда-либо сталкивался. «Нечестивые» – слишком слабо сказано. Я не уверен, что, даже подожги вы весь мир, этого было бы достаточно, чтобы очистить землю от этой скверны. Как член ордена Джеденов я дал обет свято хранить все созданное Фалтиком, жертвой или мечом. Вся земля – священная для Фалтика. Мой долг – избавить ее от этих тварей.

Им движет не просто цель, он желает отправиться в крестовый поход. Бришен обычно не одобрял таких людей. Огонь веры часто переходит границы и становится всепожирающим пламенем фанатизма. Мегиддо казался другим, несмотря на очевидное и сильное чувство долга перед своим богом.

– Благородное дело, – сказал Бришен. – Но ты же монах. Что тебе известно о битвах?

– Макарии обучены сражаться, чтобы защитить себя, наших старейшин и храмы. Монастырю, которому я служу, было отдано поместье в долине Лобак для ведения сельского хозяйства. Военачальник Шамтивос пытался захватить долину, чтобы основать префектуру. Мой орден сражался с его войсками и отвоевал наши земли.

Серовек наполнил третий кубок элем.

– Я слышал о Шамтивосе. Грозный противник, такого сложно одолеть. Жаль, галлу не появились посреди его лагеря, а то избавили бы нас от гноящегося нарыва.

Он чокнулся кубками с Мегиддо и Бришеном.

Бришен восхищался мужеством монаха, но ему также нужен воин. Подготовка – это одно, опыт – совсем другое.

– Вы сражались в той битве?

– Да.

– Я видел, как он обращается с мечом. Он искусный боец и наездник, – снова вступил в разговор Серовек.

Бришен пристально посмотрел на Мегиддо, который не отвел глаз.

– Вас не ждет ни слава, ни почет. Ни богатство, ни статус. Нет гарантии, что вы вернетесь домой живым и невредимым. Если нам повезет, мы снова свидимся с теми, за кого боремся.

«Ты будешь здесь, если я вернусь, Ильдико?» – задумался он.

Она уже однажды пообещала, а он по-прежнему сомневался. Стыд разгорался тем сильнее, чем больше сомнений в ней он испытывал.

Взгляд Мегиддо не дрогнул.

– Зачем еще биться?

На несколько мгновений в зале воцарилась тишина.

– Ну? Нас трое или двое? – поднял свой кубок Серовек.

Бришен поднял свой кубок, как и монах.

– Трое не так хорошо, но это больше, чем двое. – Он поклонился Мегиддо. – Я приношу вам свою благодарность и благодарность всего Баст-Харадиса.

Серовек положил себе на тарелку недоеденную Мегиддо порцию хлеба.