Эйфория

Остинато (итал. ostinato, от лат. obstinatus – упорный, упрямый) – композиторский приём, основанный на многократном повторении в музыкальном произведении какой-либо мелодической или ритмической фигуры, гармонического оборота (соответственно, говорят о мелодическом, ритмическом, гармоническом остинато). Сочетание разных по протяжённости мелодического и ритмического остинато, известное как изоритмия, использовалось (преимущественно) в мотетах XIV – XV веков.

Тони Брокстон делал доклад. Это было невыносимо.

– В результате, тщательно изучив все факты и проанализировав использованную выборку, мы пришли к выводу…

Бенедикт уронил голову на руки и, мысленно посчитав до трех, поднял глаза на Тони.

– Мистер Брокстон, не знаю, как вы, а я пришел к выводу, что ваше исследование способно убить лошадь. Не хуже капли никотина. Возможно, нам стоит сделать заявление в министерство здравоохранения Британии? Отчего курить в общественных местах запрещено, а произносить подобные речи – нет?

Тони расстроенно посмотрел на него.

– Сэр, разве мы не должны использовать научный стиль в наших работах?

– Должны, – Бенедикт резко поднялся и сделал несколько шагов к нему. – Но здесь, как и в любой другой деятельности, – он окинул студента скептическим взглядом, – весь вопрос в дозировке.

Тони мрачно поправил очки.

Бенедикт некоторое время разглядывал его, а затем протянул руку, требуя передать ему листы с записанными тезисами доклада. Тони покорно отдал смятые страницы и приготовился к худшему.

Бенедикт бегло пролистал текст и, пару раз кивнув каким-то своим мыслям, медленно перевел взгляд на аудиторию.

– О чем ваше исследование, мистер Брокстон? В двух словах.

– Ну… – Тони развел руками. Краткость явно не была его сильной стороной. – Оно об особенностях поведения разводящихся… разведенных… пар, находящихся в состоянии развода, – наконец сформулировал он.

– Отлично, – коротко отозвался Бенедикт. – Этим и займемся. – Он отвернулся от класса и, сделав пару шагов, положил бумаги на стол.

– Эмили Паддингтон и Герберт Стэнли, – сказал он, не оборачиваясь. Оба студента поднялись со своих мест и выжидающе посмотрели на него. Бенедикт обернулся и сделал приглашающий жест рукой. – Сюда.

– Вы – муж и жена на грани развода, – бросил Бенедикт. – Вам нужно придумать повод и причину, почему вы захотели расторгнуть брак. Пять минут.

Эмили и Герберт повернулись друг к другу и зашушукались.

Бенедикт взглянул на часы и присел на край стола.

– Пока мисс Паддингтон и мистер Стэнли работают, группа получает задание набросать до десяти возможных причин их развода, исходя из психотипов «мужа» и «жены». – Бенедикт улыбнулся. – Работайте.

Студенты раскрыли тетради и заскрипели ручками.

По истечении отведенных пяти минут Бенедикт обернулся к Эмили и Герберту и жестом пригласил их выйти к кафедре для демонстрации результатов работы.

– Итак, господа?..

Герберт и Эмили переглянулись. Эмили вышла чуть вперед.

– Сэр, мы смоделировали ситуацию, в которой я и Герберт прожили в браке пять лет, провстречавшись до того три месяца и решив заключить союз на основе сильного сексуального влечения, – размеренным тоном начала она.

– Другими словами, мисс Паддингтон, – весело сказал Бенедикт, – мистер Стэнли до чертиков вас хотел.

Группа расхохоталась.

– Да, – Эмили покраснела. – Но, поскольку я была воспитана в строгих правилах пуританской семьи среднего класса, я…

– Сэр, она меня просто достала! – неожиданно включился Герберт. – Ни шагу нельзя было сделать, если не строишь планов о браке. А ее родаки! Просто полиция нравов какая-то!

– Отлично, мистер Стэнли, – улыбнулся Бенедикт, скрестив руки на груди. – Я вижу, что ваши отношения изначально были довольно напряженными.

– Но при этом, – перехватила инициативу Эмили, – я относилась к мистеру Стэнли достаточно тепло, что позволило нам по прошествии нескольких месяцев принять решение о том, чтобы оформить наши отношения и заключить официальный брак.

– Звучит довольно скучно, мисс Паддингтон, – ироничным тоном отозвался Бенедикт.

– Еще бы! Если бы вы только знали, чего мне стоило это решение! – с готовностью подхватил Герберт. – Только подумать – я так хотел эту телочку, что был согласен на что угодно, даже хомут на шею надеть.

Бенедикт спрятал улыбку. Герберт успешно вошел в роль грубоватого парня – фермера из провинции, искреннего и прямодушного, но совершенно не способного к восприятию тонких нюансов и оттенков отношений.

Эмили бросила на него гневный взгляд.