Эйфория (СИ)

Заместитель директора ФБР. Вторая по важности должность во всём Бюро. Грёбаный Роланд Уоррен. Лишь в дюйме от того, кто заведует всем шоу.

Мелисса выглядела бледной и напуганной.

Но Норман кивал с жутким убеждением.

— Думаю, это он. Это должен был быть кто-то из вышестоящего руководства, или же иначе ничего из этого не шло бы так долго и так успешно. Думаю, это был Уоррен. Думаю, это был грёбаный заместитель директора ФБР.

Их взгляды снова встретились. Они оба знали, что это немыслимо. У них были подозрения, инстинктивные чувства, заставляющие всё внутри переворачиваться, но доказательства, которые могли помочь им, можно было посчитать по пальцам. Это было тем, что у них в ФБР звалось «чуять нутром». Чувство опасное и обманчивое.

Но Мелисса сделала нечто безумное.

— Я тоже, — произнесла она.

Норман воспринял это как разрешение продолжать сумасшедшую цепочку мыслей.

— Значит, это беззаконие продолжается прямо сейчас. Прямо сейчас они могут планировать, создавать схемы, проделывать это над Бог знает сколькими другими агентами и препятствовать Бог знает сколькому количеству настоящей работы ФБР быть выполненной, — это заставило его желать ударить кулаком по стене.

Он устал от беготни и устал от того, что был чем-то меньшим, чем должен был бы быть.

— Давай дадим этим ублюдкам по заслугам, — произнёс он.

Внезапно он понял, что должен делать, и дальнейший путь показался ясным. Он встал и схватил свой пиджак со спинки стула. В его правом кармане он нашёл свои чёрные очки — ледяные и гладкие на ощупь. Они были забыты по крайней мере на несколько дней. На них даже был тонкий слой из соринок и пыли, который он стёр большим пальцем.

Краем глаза он увидел Мелиссу, наблюдающую за ним. Он осознал, что был пойман на ощущении УРС в своих руках: таком манящем, как тень в конце длинного коридора.

Он отвёл взгляд от очков и снова посмотрел на напарницу.

— Я надену их, — объяснил он. Она слушала. — Но мне нужно, чтобы ты за мной присмотрела. Сними их, если начнёт происходить что-то плохое.

Руки Донахью покоились на её коленях.

— Что ты хочешь найти?

— Адрес Уоррена. Мы должны найти яд ровно там, где его источник, — Норман стиснул зубы. Теперь, когда он зашёл так далеко, у него не было другого выбора, кроме как увидеть вещи такими, какие они есть.

— Но погоди, разве ты не сказал, что ФБР может следить за тобой через них? Не смогут ли они увидеть, что ты ищешь?

Норман кивнул.

— Ага. Если то, что сказал Рейни, — правда, то они могут наблюдать за тем, что я делаю с помощью УРС. С другой стороны, если это правда, то они смогут отследить моё местоположение. Они тут же узнают, что прямо сейчас мы здесь.

Наступило тяжёлое молчание, словно реальность этого утверждения повисла в воздухе.

— Что ж, — сказал Джейден, — полагаю, лучше мне не мешкать.

Он жестом попросил Мелиссу подвинуться. Она встала, и Норман занял её место на стуле. Он очистил шероховатый стол, сбрасывая мусор на пол, а блокнот Мелиссы — на кровать.

— Я не долго, — произнёс Норман. Агент Донахью стояла в нерешительности рядом с ним.

Он неловко улыбнулся ей. Он мог видеть страх, мерцающий в её глазах. И внезапно он почувствовал, что ему не терпится избавиться от её компании и вернуться туда, вернуться в покой и безмятежность; его пальцы подёргивались в нетерпении, и он ощущал, как громко стучит кровь в его ушах.

Мелиссе хотелось задать больше вопросов. Она придержала язык.

Что за плохие вещи могут произойти, пока ты там?

Он уже рассказал ей о кровотечениях из носа и мигренях. Она молилась, чтобы в списке не было ничего похуже.

Норман сидел за столом на стуле, подавшись вперёд.

Он надел очки на глаза, зацепив их душками за уши. Мир почернел.

Затем стал золотым. Затем зелёным. Всё появилось в поле зрения, и он снова был там, и этот старый знакомый лес, маячащий высоко над ним, безмятежно двигающийся в бесконечности осенних ветров, успокаивающий его чувства таким старым, знакомым образом.

Деревья. Окрашенные в оранжевый, красный, терракотовый. Их ветви, склонённые в радушии, их листья, шепчущие приветствия. Лёгкий ветерок, играющий в его волосах и ласкающий кончики его пальцев. Вдаль уходил пейзаж, воспроизводя самые дальние уголки реальности так невероятно реально. Он хотел оставаться здесь часами. По сути, он никогда не хотел покидать это место.

Это казалось каким-то не таким, но таким совершенно верным. Это казалось будто частью его самого, которую он на протяжении долгого времени скрывал. Он не был уверен сколько, но как только он вернулся, прямо в груди защемило, настолько он истосковался по этому.

А затем он вспомнил, что был здесь для того, чтобы найти что-то.

А затем он вспомнил, что он не мог тратить много времени на нахождение этого.

В воздухе чувствовалась прохлада, а под ногами — слой листьев. Он вытянул один из ящиков рабочего стола. Ряды цифровых файлов тут же возникли сбоку от него. Он быстро осмотрел их, соскальзывая в текучую лёгкость, которую не чувствовал на протяжении нескольких дней. Ничего. Резким толчком он снова закрыл ящик.