Эйлин, Эллочка, Элька (СИ)

— Шура. Так меня все сотрудники зовут, ну, или СанСеич. Это они так моё имя-отчество со словом сэнсэй скаламбурили, — и он снова улыбнулся. И улыбка у него была очень искренней и заразительной, вдруг преобразив лицо из хмурого в открытое и даже интересное.

— Тогда зови меня Элей, — решилась я. За долгое время мне вдруг страшно захотелось быть собой. Всего час я буду жить со своим именем. И говорить на русском.

— Хорошо, Эля. А расскажи-ка мне поподробнее, что именно в твоей жизни происходит, и почему ж тебя с родины на чужбину потянуло?

И вот как ему объяснить про то, что всё совсем наоборот, и я хочу вернуться домой? И чужбина здесь, а не там, в далёкой, незнакомой России-магической? И тут решилась, гори сарай, гори и хата!

— СанСеич, а не мог бы ты зачаровать, чтобы нас никто не подслушал, и пообещать мне, что подробностей этого разговора никто не узнает?

После замысловатого наговора на русском, что характерно, палочку он не вынимал, и клятвы о неразглашении, я начала:

— СанСеич, ты в переселение душ веришь?..

Спустя час моего повествования, во время которого Шура становился то серьёзным, то недоверчиво прищуривался и сыпал вопросами, он выдал: надо выпить. Тут я была согласна, надо. Мы договорились встретиться после работы, так мне уже пора было бежать, и я отправилась обратно в Мунго, а он, заказав кофе покрепче, остался в заведении.

Нотт целый час проторчал под ресторанчиком, наблюдая занимательную беседу Эйлин с незнакомцем. А дискуссия разворачивалась нешуточная. Они даже есть забывали, о чем-то ожесточенно споря. Но, что порадовало Нотта, никакой романтикой тут и не пахло.

«Скорее всего, коллега», — успокоился он и отправился восвояси.

А Александр Сергеевич после занимательного разговора заказал кофе, пожалев, что в этом заведении нет алкоголя, и напряженно думал над полученной информацией, решая, что же ему делать дальше. Он расплатился, вышел на крыльцо и с наслаждением закурил. После второй сигареты повернул к незаметному с дороги переулку и переместился. У него на сегодня была назначена ещё одна встреча — с Марией. А потом он обязательно вернётся сюда за Элей. И коньяк возьмёт с собой, армянский. Слишком многое она не успела рассказать. Он был уверен, что историю, кажущуюся на первый взгляд бредовой, она не придумала. Слишком русской была эта англичанка. Слишком легко и привычно он ругалась и вставляла словосочетания, поговорки. Упоминала Чёрта, а не Мерлина. И было в ней что-то, словно она сбросила с себя тяжёлую и неудобную униформу на время этого разговора. А затем снова в неё влезла, когда наступило время возвращаться на работу.

Встреча с Марией тоже принесла много неожиданностей. Как оказалось, после первого письма её ситуация улучшилась. Они поговорили: о нём, о ней, о детях и их судьбе и об Эйлин, с которой Мария уже познакомилась. Как оказалось, к изменившейся в лучшую сторону ситуации женщины приложил руку не только братишка, но и Эля. Мария ему понравилась. Симпатичная, хоть жизнью битая, но не озлобленная. И он с удовольствием пригласил её на свидание через несколько дней. А сегодня его ждал интригующий вечер в компании русской англичанки, армянского коньяка и бельгийского шоколада.

После работы меня ждал знатный сюрприз. На выходе из больницы меня ожидали двое. Чарльз, неизменно прекрасный и с букетом роз, и Шурик, очень подозреваю, что с обещанным коньяком. Пришлось знакомить. Штирлиц из меня так себе. Но, кажется, справилась. Шурик представился «коллегой по переписке», и чего мне стоило удержать лицо, известно только Богу. Хотя стоит привыкнуть говорить «Мерлину». Нотт вызвался проводить меня домой, хотя смысл провожать человека, который перемещается портключом? Я витиевато, у папаши выучилась, извинилась перед ним за то, что не смогу провести вечер в его компании, аргументировав это уже обещанной встречей с Александром Сергеевичем. И, взяв колдуна за руку, активировала портключ. Глупо было бы заседать в ресторане, если есть целое поместье с кучей гостиных, каминных и ещё чёрт-знает-каких помещений. Не знаю, как Нотт отнёсся к моему побегу, но чувствую — не одобрил. И предстоит мне нелёгкий разговор. Но это будет завтра. Проводила Шурика в ту самую комнату с камином, в которой состоялся наш разговор с Ноттом. Тут был стол, камин и два кресла. А у Шуры таки оказался очень хороший коньяк и несколько плиток великолепного бельгийского шоколада. Попросила эльфа быстро сообразить нам ужин, а ещё нарезать сырка и лимончика. От предвкушения коньяка с лимоном аж слюна выделилась. Оставила гостя ненадолго и отправилась переодеваться. Устала. Натянула брюки и домашнюю рубашку, обула мягкие домашние туфли и распустила волосы. За день от шпилек ныла голова. Поцеловала Северуса и повела знакомить с гостем. Сын был не очень доволен. Он недавно научился кружить кубики по комнате и теперь сосредоточенно левитацией строил высокую башню, от чего я его и отвлекла. Мы спустились по лестнице, и я представила мужчин друг другу: