Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты

– Та ну шо вы! Шо такое несколько квадратных метров дубового паркета при его-то деньгах…

Одесское кладбище. Надпись на памятнике: «Здесь лежит наперсточник Сема».

Надписи на памятниках справа и слева: «Или здесь».

У Одесского радио спрашивают:

– Почему у евреев такие большие носы?

– Потому, что воздух бесплатный.

Житель Жмеринки Хаим пропал без вести. Через некоторое время к берегу прибило утопленника, и все решили, что это и есть несчастный Хаим. Раввин хочет опознать тело и спрашивает у жены Хаима, были ли у него какие-то особые приметы.

– А как же! – взволнованно говорит Ривка. – Мой муж был заикой.

Лежат и постели старые еврей с еврейкой.

– Абрам, ты мне изменял?

– Только один раз.

– Вот этот один раз нам сейчас очень бы пригодился!

У еврейского радио спрашивают:

– Вы знаете, почему на еврейской свадьбе жених по обычаю не может поцеловать невесту?

Ответ:

– Потому что рядом с женихом сидит его мама и все время говорит: «Кушай, сынок! Кушай!»

У еврейского радио спрашивают:

– Что надо сделать, чтобы еврейская девушка перестала заниматься сексом?

Ответ:

– Жениться на ней.

У еврейского радио спрашивают:

– Что такое еврейский порнофильм?

Ответ:

– Пять минут секса, за которым следует два часа беспощадного чувства вины.

Мойша приметил на Изе очень приличный золотой «Ролекс»:

– Изя, откуда-таки у тебя, шлимазла, такие часы?

– Да так, по случаю прикупил за тысячу долларов.

– Слушай, тебе они не идут. Ты же ж не откажешься продать мне их за две тысячи?

– Да нет, не откажусь.

Сказано – сделано. Однако, провернув операцию, Изя тяжело задумывается: «Мойша – человек дела и просто так деньгами бросаться не станет. Если он заплатил за эту побрякушку такие деньги, значит, он имел вид перепродать ее еще дороже. Боже, как я опростоволосился. Положение нужно поправлять!» И на следующий день идет к Мойше.

– Мойша, знаешь, все не так просто… Я подумал, что эти часики не так плохи для меня, давай я заберу их за три тысячи.

Какой же коммерсант откажется от такого гешефта!

Ударили по рукам.

Но ночью Мойша сам не свой ворочался, укоряя себя за поспешность: «Изя знает, что делает. Один раз сглупив, он быстро поправил положение, и как знать, за сколько он хочет теперь продать этот дивный ”Ролекс”! Утром бегу выкупать их, и тысячи сверху не пожалею!»

И таким манером коммерция шла день за днем. Как-то приходит Изя к Мойше, держа за пазухой заветную пухлую пачку, а тот отрицательно мотает головой:

– Все, Изя. Часов больше нет.

– Что?! Как нет?! Как это нет часов, я тебя спрашиваю?!

– Так и нет. Я их продал сегодня утром одному новому русскому за двадцать две тысячи долларов.

– ЧТО?! Как у тебя рука не отсохла за какие-то двадцать две тысячи продать часы, которые ежедневно давали нам по тысяче долларов гешефта?!

– Алло, это Одесса?

– А вы как думаете?

– Алло, это Рабинович?

– А что?

– Вы знаете, что в Нью-Йорке умер ваш дядя?

– И все мне?

– Вы знаете, сколько за ним долгов?

– Послушайте, куда вы звоните?

У русского еврея спрашивают на американской таможне:

– Вода? Продукты?

Тот смотрит недоуменно.

– Есть, пить?

– Пить есть, есть нету!

Хаим прошел медицинское обследование и пришел к врачу узнать о результатах.

– Для вашего возраста результаты неплохие.

– Доктор, а до восьмидесяти я доживу, как думаете?

– Вы пьете? Курите?

– Нет, я никогда не пил и не курил.

– Вы едите острое и жирное?

– Нет, доктор, я такого не ем.

– Может быть, вы проводите много времени под прямыми лучами солнца? В гольф, например, играете?

– Нет, я никогда не играл в гольф.

– Тогда, может быть, вы увлекаетесь картами, гонками или распутными женщинами?

– Что вы, доктор! Никогда!!!

– Ну, и зачем же вам жить до восьмидесяти?

– Изя, ты можешь мне одолжить сто рублей?

– К сожалению, при себе ничего не имею.

– А дома?

– А спасибо, дома все здоровы.

Звонит телефон, трубку поднимает Яша Шульц, отец трех дочерей:

– Привет, это ты, моя рыбка!?

– Нет, это хозяин аквариума!

В Одессе беседуют два еврея:

– Абраша, что ты думаешь о сексе?

– Ой, Моня, не морочь мне голову! У меня шестеро детей – мне некогда заниматься теорией.

– Доктор, скорее приезжайте! У моей жены, кажется, будут сложные роды.

– Фамилия?

– Рабинович.

– Все будет нормально. Маленький Рабинович как-нибудь выкрутится.

За рулем Абрам и скорость превысил. Мент останавливает.

– Вы скорость превысили.

– Какой русский не любит быстрой езды?

– С вас штраф.

– Откуда у бедного еврея деньги?

– Мойша, ты знаешь, а Сема таки педераст!

– Шо, денег занял и не отдает?

– Нет, в хорошем смысле…

Абрам спрашивает жену:

– Где ты задержалась сегодня, Сара?

– На профсоюзном собрании. Сидела рядом с Мойшей, так он рассказал такой смешной анекдот, что я чуть с кровати не упала!

– Абрам, с твоей Сарой спит весь город, и чтобы к ней попасть, нужно занимать очередь, брось ее, зачем нужна тебе такая жена!

– Ты понимаешь, если я ее брошу, то мне тоже нужно будет занимать очередь.

Сара, почему, когда мы делаем любовь, ты не стонешь?

– А разве надо?

– Да. Говорят, это возбуждает.

– Хорошо, Абрам, тогда я буду стонать… Уже можно?

– Нет, еще рано… я скажу… теперь можно.

– Ой, Абрам, я таааааакая больная!