Её цветочки

Да, и макияж на лице… Теперь она выглядит как клоун. Лицо, глядящее на нее из зеркала, – не ее. Ее глаза стали длиннее и больше, ресницы сделались черными, бледная кожа приобрела сливочный оттенок, а губы больше не были тонкими, поскольку нижняя губа казалась теперь полной.

– Убери это, убери! – воскликнула она. – Я выгляжу ненормально!

– Заткнись, – сказала Мэдлин, держа во рту множество шпилек, с помощью которых она укладывала длинные белые волосы Фрэнсин в шиньон. – Готово! – Она сделала шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой, склонила голову набок, затем кивнула: – Неплохо.

– А вот и нет! Я никуда не пойду!

Но Мэдлин, не обращая внимания на ее протесты, схватила сестру за руку и, толкая перед собой, потащила ее на первый этаж.

– Вот, – сказала она, когда они спустились в вестибюль и Мэдлин уложила одну прядь волос сестры так, чтобы та волнами ниспадала на ее плечо. – Не забывай часто улыбаться и смеяться над его шутками, даже если они будут несмешными. Мужчинам очень нравится считать себя остроумными, вот и уверь его в этом. И не будет вреда, если ты станешь отпускать ему комплименты – не слишком часто, но достаточно часто, чтобы повысить его самооценку. И не заказывай суп.

– Почему? – удивилась Фрэнсин.

– Ты измажешься. И не заказывай все те блюда, которые закажет он. По-моему, Тодд из тех мужчин, которым нравятся женщины, живущие своим собственным умом.

– Я всегда живу своим собственным умом!

– И не пытайся доминировать в разговоре. Ты не обязана слушать, когда он будет говорить, но при этом тебе надо делать вид, будто ты слушаешь.

– Почему бы мне его не послушать? Возможно, он скажет что-то интересное.

– И расспрашивай его о его работе, но делай это неназойливо. Мужчины любят говорить о своих профессиональных делах. И старайся уводить разговор в сторону, если он заговорит о спорте…

Фрэнсин обреченно кивала, нервничая так, что ей казалось, что сейчас ее вырвет прямо на то красивое платье, которое ей дала Мэдлин. Слава богу, если Констейбл будет говорить все время.

– И в конце, когда вы будете пить кофе, тебе надо будет тянуть время. Ни в коем случае не спеши возвращаться домой, не то он подумает, что ты не хочешь общаться с ним, – продолжила Мэдлин.

Снаружи послышался лязг. Сестры переглянулись, на их лицах отразилась тревога.

– Это наверняка какие-нибудь пустяки, – сказала Фрэнсин, но она уже спешила в столовую, на ходу выглядывая в каждое окно; сразу за ней следовала Мэдлин. Дойдя до самого дальнего окна, она нахмурилась.

В ее опустошенном саду стоял Киф, окруженный длинными металлическими стержнями. Увидев сестер, ирландец показал им большой палец.

– Извините! – крикнул он. – Просто для работы нужно соорудить леса. Это продлится недолго.

– Да, это пустяки, – согласилась Мэдлин, и на ее лице отразилось облегчение. – На секунду мне показалось… – Она запнулась и улыбнулась Фрэнсин. – Чем-то гремят и на третьем этаже. Сама я не помню, когда в последний раз поднималась туда. От библиотеки меня всегда бросало в дрожь.

Фрэнсин сдвинула брови.

– Это для часовой башни. Мистер Констейбл сказал, что ее основание просело… А мне нравится наша библиотека.

– Еще бы. И, ради бога, не называй его мистером Констейблом. Зови его Тодд, ведь сейчас не Викторианская эпоха. Так о чем я говорила? – продолжила Мэдлин, когда они опять вышли в вестибюль. – Ах да, кофе… В конце свидания наступает самый задушевный момент, тогда и надо начинать задавать личные вопросы… И ты могла бы попытаться немного пофлиртовать.

– Пофлиртовать? – Фрэнсин в ужасе уставилась на сестру. – Я же вообще не представляю, как это делается!

Мэдлин прикусила губу.

– Ну хорошо, оставим разговор о флирте, но тебе надо будет хотя бы постараться показаться интересной. Не говори все время о садоводстве, не то… У тебя есть какие-то другие интересы?

– Книги.

– Отлично! Разговаривая о книгах, ты сможешь выглядеть умной, но не высказывай свое мнение слишком уж решительно.

– А я надеюсь, что она будет высказывать его весьма решительно, – сказал Констейбл, спустившись по лестнице. Он выглядел щеголевато в темном костюме и белой рубашке, красиво оттеняющей темную кожу. Фрэнсин почувствовала облегчение от того, что он не надел галстук – благодаря этому его наряд имел не такой строгий вид.

– Я удаляюсь, – сказала Мэдлин и, поцеловав Фрэнсин в щеку, торопливо вышла из кухни.

– Вы выглядите прекрасно, – заметил Констейбл.

Оторопев, Фрэнсин настороженно посмотрела на него. Прежде никто никогда не говорил, что она выглядит прекрасно. Фрэнсин лихорадочно подыскивала слова, чтобы сделать ему ответный комплимент, но ее язык, казалось, не работал.

Тодд подвел ее к пассажирской двери фургона, открыл ее и протянул руку, чтобы помочь ей сесть. Фрэнсин беспомощно воззрилась на нее, затем села в фургон сама. И услышала, как Констейбл усмехнулся, идя к водительскому сиденью.

Путь через Эмблсайд и вокруг озера Уиндермир был настоящей пыткой. Пока они ехали, Фрэнсин так и не смогла придумать ни одной вступительной фразы. Это было неправильно, неловко. Ей не следовало соглашаться ехать.