Её звали Шайнара. Тень

— Младшая дочь покойной Азалии, — услужливо подсказала Шайнара.

— Ах…да… — наконец, видимо что-то припомнив, ответила краснощёкая Харна.

Собственно, другого ответа Шайнара и не ждала. Она прекрасно знала, что кухарка не в силах вспомнить не только имена, но и даже точное количество детей своей ну очень далёкой родственницы.

— Так что ты хочешь от меня, девочка? — уже мягче спросила Харна.

— Ах, тётя. Моя матушка умерла и не оставила нам ни сагрика. Но если бы Вы помогли мне устроиться в замок…

— Нет, — перебила девушку кухарка, — я не могу устроить тебя на работу в замок. Наш управляющий экономит буквально на всём.

— Но, тётя, мне не нужна оплата. Достаточно миски супа и тёплого угла, — просящим голосом проговорила девушка. — Я могу выполнять любую, самую грязную работу… Пожалуйста, тётушка, не бросайте меня. В память о матушке…

Харна склонила голову набок и насупилась.

— Хм…Ну, если тебе не нужна плата… — задумчиво произнесла она, — может, управляющий и согласится…

Шайнара бросилась целовать кухарке руки, изображая порыв благодарности бедной сиротки.

— Ну, ладно…ладно… Хватит. Заходи. Обогрейся у очага. А я пока доложу о тебе…

Спустя неделю Шайнара знала все помещения и закутки во внутреннем расположении замка. Её приписали к кухне и выделили место в маленькой каморке, в которой хранились корзины, котлы, ухваты, щётки и прочая запасная утварь.

Свет в эту каморку проникал через узкое вытянутое окошко, которое в холодное время года закрывалось ставнями. Рукокрыл Шайнары быстро вычислил, где находится его хозяйка и по ночам влетал в каморку, чтобы получить от девушки свою порцию ласки.

Окно выходило на ту сторону замка, которая вместе со скалой, на которой он стоял, образовывала единую высоченную и неприступную с моря стену. Высунувшись из окна наполовину, Шайнара изучила эту стену и пришла к выводу, что подняться по ней, если возникнет такая необходимость, не получиться. Стена была идеально ровная — ни выступов, ни выбоин, словно время не властно над ней, или же кто-то тщательно следил, чтобы все изъяны вовремя ремонтировались.

Девушка также исследовала дворы, конюшни, кузницу, подземелье, первый и второй этажи. Но покои Железного герцога были для неё недоступны. Они находились на третьем этаже, но входить туда могли только особо приближённые к герцогу люди. Обычным черновым слугам, типа неё, было категорически запрещено приближаться к комнатам герцога.

Впрочем, и его самого Шайнара пока ещё не видела. Хозяин отсутствовал в замке уже больше месяца. Он был в столице. Слуги судачили, что король Миртании, Расим II Талгат, при смерти, а принц Эрмино слишком юн, чтобы возглавить страну, да к тому же ещё и болен. С тех пор как королевского лекаря нашли убитым в борделе от рук Вольных Судей, принцу становилось всё хуже и хуже. Вот поэтому королевский дом и призвал герцога в Альвадис.

— Где ты ходишь? — набросилась на Шайнару краснощёкая Харна, едва та появилась на пороге кухни. — Завтра возвращается герцог. А у меня ещё ничего не готово! Давай быстро, сбегай в кладовку, принеси мешок чечевицы, мешок муки, три вязанки лука…

Харна перечисляла продукты, а сама в это время смахивала тряпкой со стола крошки. Закончив перечислять, кухарка развернулась и ловко ударила этой же тряпкой мальчишку-пажа, который попытался за её спиной залезть в банку с мёдом.

— А ты, Смур, помоги ей! И поживее-поживее!

— Вот ещё! — ответил паж. — Я что, кухарка что ли?!

— Я сказала, бегом, — Харна снова шлёпнула его тряпкой по попе, — а то расскажу управляющему, как ты вместо того, чтобы заниматься своими обязанностями, весь день проводишь здесь и только языком мелешь, отвлекая Марэн от работы.

Смур поставил банку на место, облизал напоследок сладкие пальцы, и подмигнув Шайнаре, сказал:

— Ладно. Пойдём.

Они вышли из кухни и направились в кладовку, и по пути этот юный шестнадцатилетний паж не замолкал ни на минуту. В его обязанности, кроме всего прочего, входило пробовать блюда герцога, и об этом Смур готов был рассказывать новенькой служаночке снова и снова. Ведь она смотрела на него с таким восхищением в этот момент, словно он был настоящим героем, ежедневно спасающим своего хозяина от возможного отравления.

Незаметно Шайнара выведала у пажа, где на третьем этаже располагается караульное помещение, и как много солдат обычно охраняют покои герцога. Что они едят, что пьют и как часто меняются посты… Она также узнала, что из караульного помещения есть тайный проход в спальню герцога. Болтливый мальчишка хвастал, что не раз там был лично…

В кладовке царил полумрак. Шайнара и Смур доставали продукты с полок, как вдруг девушка заметила прислонённую к стене картину в золотой оправе. Раньше её было не видно из-за мешков, стоящих на полу. Но сейчас, когда Смур приподнял один из них, Шайнара увидела на картине изображение женщины в богатых одеждах.

— Кто это? — спросила девушка. — И почему эта картина лежит здесь, в кладовке?

— Не знаю, — пожал плечами Смур. — Она всегда здесь лежала…