Екатерина Великая

«В самом глубоком горе мы обращаем эти строки к вашему императорскому величеству, узнав только что о вашем намерении взять с собой наших сыновей в большое путешествие, которое вы намерены совершить. В первый миг потрясения и отчаяния из-за этой новости, а также слишком удрученные, чтобы общаться лицом к лицу, мы обращаемся к перу, чтобы высказать вам, мадам, все, что мы чувствуем по этому поводу. Мысль о грядущей оторванности от вашего императорского величества на шесть месяцев уже была сокрушительной для нас, но долг обязывал нас хранить по этому поводу молчание, мадам, оставляя печаль внутри себя, в то время как новость о приказах, которые вы только что отдали по подготовке к путешествию наших сыновей, тяжко поразила нас, потому что самая мысль об одновременном расставании и с вами, и с ними уже слишком тяжела для нас. Мы опираемся на свой опыт; память о том, что мы выстрадали во время такого же собственного отсутствия, делает для нас непереносимой необходимость пройти через все это снова. Соблаговолите прочесть эти строки с добротой и снисходительностью, мадам, почувствуйте между строк нежность, с которой мы адресуем их вам. Мы обращаемся к вашему материнскому сердцу, пусть оно судит нас, тогда нам не придется бояться отказа. Мы осмеливаемся открыть вам, мадам, картину нашей печали, наших страхов, наших тревог по поводу поездки наших детей; вы легко вообразите наше горе, мадам, вспомнив состояние, в котором мы были в момент своего отъезда за границу. Память об отлучении от вашего императорского величества и от наших детей, которые тогда были совсем крошками, все еще вызывает в нас столь горестные эмоции, что мы искренне не в состоянии найти силы перенести снова подобную разлуку. Наши страхи, мадам, касаются здоровья наших детей, чей нежный возраст вызывает вопрос, в состоянии ли они вынести усталость от долгого пути, предпринятого посреди зимы, а также смену климата — тем более, что мальчики еще не прошли через все обычные детские болезни. Наши страхи основаны также на том факте, что это путешествие и сильное возбуждение, которое будет естественным его следствием, может помешать их продвижению в образовании. Вот, мадам, справедливое и искреннее изложение того, что мы чувствуем. Вы, Ваше императорское величество, слишком справедливы, слишком добры, а сердцем слишком нежны, чтобы не считаться с мольбой отца и матери, которые после уважения и любви к вам не имеют чувств больших, чем нежность, которая привязывает нас к нашим детям»^{929}.