Она прошлась взглядом по всем полкам. Что бы еще обсудить с мудрым Циммерманом? Она взяла в руки томик Вольтера, принялась рассматривать отметки, сделанные рукой великого философа. Паки отставила книгу. Подумалось: для чего ее голова занята сими философскими мыслями знаменитого фернейца? Разве в России нет подобных ему? Порывшись в своей памяти – никого не припомнила. Едино князь Потемкин имеет свою философию жизни, а остальные… Остальные, пожалуй, нет. Хотя среди ее придворных есть таковой умница, всем умным умник – ее статс-секретарь Александр Безбородко. Сей человек, имея феноменальную память, мог цитировать Библию с любого места. Уму непостижимо! Он сказывал, что в юности отец его заставил сию Божественную книгу прочесть трижды. Никто не мог так легко, как он, на ходу сочинить нужную бумагу. Едино он, обладая феноменальной памятью, тонким проницательным умом, умел доложить о сложном деле кратко, ясно, доходчиво. Едва возникшую в ее голове мысль или даже сокрытое желание, он мог легко понять и точными словами изразить. Опричь того, ему не было равных в работоспособности. Колико сей человек бесценен для государства, знала токмо она. Для всех остальных Александр Андреевич, прежде всего, был обаятельнейшим мужчиной, коий нравился всем, особливо женщинам, несмотря на то, что внешне он являл собой неуклюжего, тучного, лысоватого и небрежно одетого вельможу. На удивление, однако, он пользуется большим уважением среди известных художников, скульпторов, политиков. Екатерине нравилось, что он, поклонник русских песен, мог слушать их бесконечно. Екатерина никогда не отказывала в посещении его великолепных праздников, кои он устраивал не менее четырех раз в году. Они поражали гостей необыкновенной щедростью и изысканным вкусом хозяина – меломана и гурмана. Каковая была музыка, обстановка, каковые обеды с редкими деликатесами! Ко всему, надобно добавить, что Бог не обделил его и в искусстве дипломатии: победить его за столом переговоров было невозможно, понеже сей человек весьма тонко знал психологию людей и обладал даром убеждать противника.
Да! С кем ей было не скушно поговорить, в том числе на философские темы, так это со своим собственным секретарем. Ей вспомнилось, что Безбородко весьма ценил писателя Фон Визина. Доподлинно, сей автор «Бригадира» и «Недоросля», весьма умен. Недаром зрители обожают, восторгаются им и засыпают сцену кошельками. Юмор его бесконечно острый. Но… Не нравится ей сей толстый юморист и… баста! Когда-то Фон Визин учился с Потемкиным в одной гимназии и с тех пор они поддерживают дружеские отношения. Не раз, во время утреннего туалета Светлейшего князя, Фон Визин выступая в роли шута, забавно передавал сплетни, безжалостно пародируя окружающих. Воистину, как мог Господь создать двух пародистов в одно и то же время! Когда князь Потемкин говорил голосом Фон Визина, она могла смеяться часами.
Екатерина всегда слегка ревновала князя к любому его окружению, тем паче такому писателю-острослову. Мало того, Екатерина, как и все, побаивалась оказаться героиней одной из его комедий. К тому же, разоблачая пороки, сам сочинитель отнюдь не был добр. Об том говорило то, как он относится к своим крестьянам, коих разорил так оброками, что они взбунтовались. Так или иначе, положа руку на сердце, пожалуй, главной причиной ее нелюбви к Фон Визину, была обыкновенная ревность к его таланту. Ей было обидно, что от его комедий, люди умирают со смеху, и разбирают тексты по цитатам, а ее пьесы по нраву токмо придворным.
Размышляя о Фон Визине, она вдруг остро пожалела себя. Паки, окинув взором Яшмовую комнату, она встала. И, вдруг, паки села, безвольно склонившись над низким столиком. Как же тоскливо жить без любви и ласки! Слезы потекли у нее по щекам безостановочно. Лучше умереть! С трудом она заставила себя встать. Проходя мимо маленького настенного зеркала, она остановилась. Взглянула на себя. Глаза на похудевшем лице говорили, что умирать ей все-таки рано. Подрастут внуки, она передаст им власть: одному в России, другому – в возрожденной Византии. Уже старенькой, она будет красиво умирать в окружении внуков и внучек и друзей, непременно под звуки нежной музыки. А допрежь… она еще поживет.