«В связи с восстанием в значительной части американских колоний Его Величества было бы благоразумно искать любую возможность получить подкрепление. Вам необходимо узнать, возможно ли использовать иностранные войска в Северной Америке. Его Величество, возможно, обратится к императрице России с просьбой обеспечить его необходимым количеством пехоты для данных целей. Не буду говорить вам о том, что данное поручение носит весьма деликатный характер. Какие бы аргументы вы не использовали при беседе с мистером Паниным или с императрицей, вы должны быть очень осторожны и непринужденны, чтобы у всех создалось впечатление, что вы лишь высказываете свое мнение в праздной беседе, а никак не делаете предложение».
Вскоре британское правительство более четко обозначило свою позицию. Им нужны были российские войска в количестве двадцати тысяч пехотинцев и одной тысячи казацкой конницы, за которые Британия была готова понести любые расходы, включая транспортировку в Америку, полное обеспечение и жалованье. Екатерина размышляла над этой просьбой. Она была в долгу у английского короля за помощь, оказанную пять лет назад, когда русский флот шел из Балтики в Средиземное море – морской переход, который привел к победе русского флота над Турцией в Чесменской бухте. Ей льстило, что в Англии так уважали ее солдат. И она сочувствовала трудностям, с которыми столкнулся король Георг III – она сама только что подавила серьезное восстание Пугачева. Тем не менее она отказала королю в его просьбе. Когда она сделала это, Гуннинг обратился к Панину, а затем к еще одному влиятельному лицу – Потемкину, но Екатерина была непреклонна. Даже личное письмо от короля Георга не смогло переубедить ее. Она ответила королю в дружественном тоне и пожелала ему успеха, но все равно отказала в помощи. Главная причина столь неожиданного решения заключалась в том, что Екатерина связывала будущее России с новыми землями и с Черным морем. Несмотря на мирный договор с Турцией, она чувствовала, что это было лишь временное затишье, и вскоре могла начаться новая война. И Екатерина знала, что когда война начнется, ей самой понадобятся эти двадцать тысяч солдат[9]
.61
Екатерина и Потемкин: расставание
Несмотря на сильную страсть в самом начале их романа, отношения Екатерины и Потемкина никогда не были гладкими. После первой зимы и весны, проведенных вместе, в письмах, которые Екатерина адресовала своему фавориту, страсть уступила место разочарованию, утрате иллюзий, раздражению, ожесточению и боли. Екатерина сожгла большую часть писем Потемкина к ней, но из ее собственных писем можно понять точку зрения обеих сторон: