Екатерина Великая. Завершение Золотого века

Через два месяца в Санкт Петербург прибыл герцог Карл Зюндерманладский со своим семнадцатилетним, весьма приятной внешности, племянником — королем Швеции Густавом Четвертым Вазой. Оба визитера скрывались под другими титулами. Герцог Зюдерманландский назывался графом Гаагским, а король — графом Вазой. Они приехали по дипломатическим делам и для возможного сватовства юной Великой княжны Александры Павловны за короля Швеции. Жених и его дядя были приняты с превеликим почетом и пышностью: не токмо императрица, но и первые вельможи государства — Безбородко, Остерман, Строганов и другие — давали в их честь один бал за другим.

На приеме у обер-прокурора графа Александра Самойлова, отличился бестактностью Великий князь Константин Павлович. Разговаривая с ровесником, юным королем Густавом, он развязно испросил его:

— Знаете у кого вы в гостях?

Густав заинтересованно оглянулся на обер-прокурора и был шокинирован аттестацией его Великим князем, коий небрежно бросил:

— Вы в гостях у самого большого пердуна в городе.

Императрице тут же передали его слова и, выведенная из терпения беспримерно наглым поведением внука, Екатерина велела арестовать его и посадить под домашний арест. Est modus in rebus! Во все время пребывания короля, впервые так сериозно наказанный, Великий князь Константин, сидел дома. Сначала он стучал в двери, кричал, требовал выпустить его, на третий день, испуганный, он просил прощения, однако, он оставался взаперти, пока шведская делегация пребывала в Санкт-Петербурге.

Среди нескончаемых празднеств, начались переговоры по поводу брака короля Густава с юной Великою Княжною Александрой Павловной. Екатерина видела, что король пленен красотой и умом княжны, и сам удостоился ее расположения. Его Величество все чаще танцовал с Ея Высочеством и разговор меж ними не прерывался. Цесаревна Александра более не чуралась Густава и уже не имела прежнего смущенного вида.

Шведы были в восхищении и от приема, и от невесты. Через несколько дней они официально попросили руки Великой княжны Александры Павловны у ее родителей и бабушки-императрицы. Переговоры вели графы Платон Зубов и Аркадий Морков.

Казалось, что все препятствия были устранены, и в скорости должно было иметь место их обручение в Зимнем дворце. Помолвка была назначена на десятое сентября, но к тому времени, юный король, видевший каждый день супругу Великого князя Александра, красавицу Елизавету Алексеевну, окончательно влюбился в нее. После того, как представилась возможность, он, впервые поговорив с ней в течение четверти часа, искренне поведал ей о своей влюбленности. Юная жена Александра Павловича встретила признания, потерявшего голову юного короля, весьма сдержанно:

— Ваше Величество, — сказала она, убрав с лица улыбку, — я замужем и люблю своего мужа.

Опечаленный Густав отвернулся к окну. Помолчав, он испросил:

— Я знаю, у вас есть сестра. Похожа ли она на вас?

— Да, Ваше Величество, моя младшая сестра, Фредерика, весьма похожа на меня.

Глаза Густава загорелись:

— Ваше Высочество, Елизавета Алексеевна! Неужто есть на свете повторение такового божества, каковым являетесь вы? — не поверил он.

— Мне кажется, она лучше, нежели я, — ответствовала Великая княгиня. — Но не забывайте, Ваше Величество, вы жених прекрасной Александры Павловны.

Густав невесело повесил голову:

— Она хороша. Но сердце не лежит к ней, тем паче, что она желает оставаться православной. Почему-то вам императрица не позволила остаться лютеранкой.

Луиза грустно отвела глаза.

— Да, Ваше Величество… Но вы знаете, я полюбила православие. Коли любишь мужа, то и вероисповедание, и обычаи, и все его окружение будешь любить. Les mariages sont ecrits le ciel.

— В том-то и дело! Получается так, что меня так не любят, как вы любите своего супруга!

Густав, распрощавшись, удалился в грустном раздумье. После того разговора с женой Великого князя Александра, он паки встречался на приемах с Александрой Павловной колико раз, разговаривал с ней, но далеко не так искренне. Великая княжна несомненно была красавицей и умницей и, кажется, она не ложно расположена к нему… Но нет, токмо Елизавета Алексеевна или подобная ей, есть то, о чем он мечтает! Чем он хуже русского цесаревича Александра? Ничем! Стало быть, решено! Женой его станет всенепременно Фредерика Баденская!

* * *