Екатеринбургский цирюльник

– Так, где она? Мне же требуется ее опознать, я так думаю.

– Да. Можем поехать прямо сейчас.

– А что, по телефону вы мне все это сказать не могли?

– Мог. Но вам требовалось время, чтоб осознать случившееся. Разве не так?

В воздухе повисла пауза.

– Вы на машине? – спросил Савин, нарушив эту неловкую тишину.

– Да.

– Я могу поехать с вами, если вы не возражаете. Или мне позвонить водителю?

– Нет, не надо. Езжайте со мной.

– Вы уверены, что можете вести машину?

– Уверен. Сюда я, по-вашему, как добирался?

Кныш поднялся и пошел к выходу. Савин поспешил за ним.

Всю дорогу Вадим молчал. Все личные претензии и вопросы к Геннадию Дмитриевичу отошли на второй план. «Потом, все потом. У меня еще будет время пообщаться с вами, господин Савин. Никуда вы не денетесь, вам придется многое мне объяснить», – думал он.

Процедура опознания прошла быстро. За эти несколько минут Кныш произнес лишь одну фразу: «Да, это Лариса». Резко развернувшись, он вышел в коридор и прислонился к стене.

– Вам плохо? – спросил Геннадий Дмитриевич, ожидавший его там. – Давайте, выйдем на воздух.

– Я в порядке, – произнес Вадим и пошел к выходу.

Поравнявшись со своей машиной, он открыл дверцу и рухнул в кресло. Кныш нервно закурил, не обращая внимания на Савина, который вслед за ним вышел из морга и устроился рядом на пассажирском сидении. Он не слышал, что говорил этот заботливый доктор. Делая глубокие затяжки, Вадим курил уже вторую сигарету.

– Вы не ответили мне, – дошла до него последняя фраза Савина.

– Что я должен вам ответить? – наконец, отреагировал на его слова Кныш.

– Я готов взять организацию похорон на себя. Вы не против?

– Спасибо, я как-нибудь сам. Она ведь моя жена, не так ли, Геннадий Дмитриевич?

– Да, да, конечно. Я просто хотел помочь.

– С чего бы такая забота?

– Ни с чего. Я всего лишь предлагаю свою помощь. Не хотите, как хотите. Если…

– Вас куда отвезти? – перебил Кныш.

– В клинику.

Вадим завел двигатель и тронулся с места. За всю дорогу ни тот, ни другой не произнесли ни слова.

– И, все же, если что, звоните, – произнес Савин, уже выходя из машины.– До свидания, Вадим Викторович.

Тот продолжал молчать. Геннадий Дмитриевич захлопнул дверь и ушел. Машина Кныша тут же покинула территорию клиники. Он ехал домой.

Глава девятая

Анна вышла из ванной, завернувшись в большое махровое полотенце.

– Твоя очередь, – крикнула она из прихожей. – Игорь, хватит спать, – продолжала девушка, открывая дверь в спальную.

Пустая постель, брошенное на пол одеяло вызвали неприятные ощущения в душе. «Сбежал», – почему-то сразу подумала Анна. И не нужно было обходить всю квартиру, в надежде, что Збруев где-то здесь, что он просто решил пошутить, или охваченный воспоминаниями уединился в одной из комнат.

– Как так? Как же так? – повторяла девушка вслух, присев на кровать.

Она подняла одеяло и увидела под ним носки.

– Да уж, надо же, как ты спешил, – ухмыльнулась Анна.– Какая же я дура! Какая дура! – бормотала она, бродя по пустой квартире.

Когда, наконец, шок прошел, она оделась и взяла в руки мобильник. «Кныш В. В.» – нашла она в списке контактов и нажала кнопку вызова. Бесконечные длинные гудки закончились фразой: « В настоящее время абонент не отвечает». После нескольких повторных попыток этот равнодушный женский голос показался девушке издевательским.

– Ну и черт с тобой, – произнесла она и убрала телефон в сумочку.– Черт с тобой! – повторила Анна.

Ей захотелось бежать из этих стен и никогда сюда не возвращаться. Но, поборов это желание, Анна навела в спальной порядок, перемыла посуду, и только после этого, прихватив пакет с мусором, покинула квартиру.

Девушка брела по улице, брела и брела, еле переставляя ноги. Сильнейший ливень, обрушившийся внезапно заставил ее остановиться под крышей автобусной остановки. Анна стояла в куче таких же, как она прохожих, застатых врасплох и не обращала внимания на толкотню. Стихия успокоилась так же внезапно, как и началась. Девушка поймала такси. Благо, водитель оказался молчаливым и за всю дорогу произнес всего две фразы: «Куда едем»? и «Алло, мадам, мы приехали». Это грубоватое «Алло, мадам» вывело Анну из ступора. Она быстренько расплатилась и вышла из машины.

Родные стены встретили ее тишиной, равнодушной тревожной тишиной. Девушка побродила по квартире, как безжизненный робот и без сил упала на свою одинокую постель. Анна совершенно не понимала и не знала, что ей делать дальше. Она не понимала, почему, почему все закончилось так. Почему Игорь сбежал от нее, как сбегают от одноразовых женщин, снятых на одну ночь в кабаке. Отвратительные мысли болезненно терзали душу. Они, как тупая пила, проходились по нервам. Ощущение тревоги, слабость, отвращение к самой себе, раскаяние, страх, сожаление, непонимание. Все перемешалось. Через секунду тихие всхлипывания перешли в истерику. Вздрагивая всем телом, Анна рыдала в подушку. Наконец, она успокоилась и лежала какое-то время, совершенно отрешенная, как будто, разум на время отделился от ее тела.