Екатеринбургский цирюльник

– Возьми себя в руки! – вдруг произнесла девушка.– Возьми себя в руки, – повторила она и перевернулась на спину.

«Что за истерика? Что, собственно, случилось? Да ничего. Что ты хотела от него? Да, неприятно, да, мерзко. Только и всего. А откуда тебе знать, что происходит с ним? Откуда тебе знать, каково это, оказаться на его месте? Дай ему время осознать все, привыкнуть к тому, что он совсем не тот, кем считал себя все эти годы. И не вздумай ему звонить! Он сам сделает это, когда примет решение. Он сам сделает выбор. Прими все так, как есть, и не спеши, не спеши», – убеждала себя Анна. Она понимала, что нужно собрать всю силу воли, контролировать свои мысли и поступки, чтоб не совершить глупейших ошибок, провоцируемых эмоциями.

– Почти три года ты жила без него. Ничего не случится, если подождешь еще чуть-чуть, – сказала девушка вслух и попыталась улыбнуться.

Ей действительно стало легче, а воспоминания о вчерашнем вечере и ночи приобрели совершенно другой оттенок. Вчера Збруев любил ее так, как любил когда-то. Но, разве можно в один миг убежать от себя другого, того, кем тебя заставили быть, того, к кому ты уже начал привыкать? Конечно, нет. Для этого нужно время, которое все расставит на свои места. Ей оставалось терпеливо ждать, не пытаясь форсировать события.

Постепенно мысли Анны перешли к работе. Она решила поговорить с Грабовским и убедить его не писать статью о Кныше. Вениамину Юрьевичу можно предложить другой материал. Их совместная поездка в Сысерть подсказала тему, которая уже тогда заинтересовала и самого шефа. Анна завтра же начнет работу над ней и надеется, что такая замена вполне устроит Грабовского.

– А почему, завтра? Сегодня, – произнесла девушка вслух.

Она поднялась с постели, вышла в соседнюю комнату и включила компьютер. Пока его монитор оживал, девушка решила приготовить себе ужин. Только сейчас она вспомнила, что не ела почти сутки.

– Когда же ты начнешь нормально питаться? – спросила она саму себя.

Холодильник в очередной раз огорчил своими пустыми полками. Все продукты, купленные вчера, ушли на приготовление ужина в Збруевской квартире. У нее самой на сегодняшний день нашлась в морозилке лишь пачка вареников с картошкой и полупустая баночка сметаны.

– Что ж, пойдет, – вздохнула Анна.

Дымящиеся вареники, политые сверху сметаной, выглядели вполне аппетитно. Анна принесла тарелку на компьютерный стол. Пока еда остывала, она залезла в интернет. Ее интересовал отец Кондратий и все, что связано с его сектой, которая носила вполне приличное название – Общественная организация «Смирение». Информации о ней было предостаточно. Лишь к двум часам ночи девушка сказала себе: «Хватит»! Выключив компьютер, она пошла спать.

****************

В девять утра Орлова уже появилась в редакции. Поприветствовав своих коллег, она прошла в кабинет Грабовского.

– Доброе утро, Вениамин Юрьевич, – сказала Анна, улыбаясь.

– Доброе, – произнес тот в ответ.– Хорошо, что зашла. Присаживайся.

– Что-то вы неважно выглядите, Вениамин Юрьевич.

Грабовский действительно выглядел не ахти. Этот сорокапятилетний мужчина никогда не позволял себе появиться перед подчиненными небритым, в помятой рубашке без галстука. Лысина на его седеющей голове никогда не привлекала внимания и совершенно его не портила. Вениамин Юрьевич состригал остатки былой шевелюры под ноль и казался моложе своих лет. Сегодня же Орлова впервые заметила его возраст. Осунувшееся лицо с проросшей щетиной было напряжено и как-то сразу постарело лет на десять. Его, и без того небольшие, карие глаза провалились и стали совсем маленькими и потухшими. На лбу четко обозначились глубокие морщины, и выступал пот, который мужчина то и дело промакивал платком.

Грабовский никак не отреагировал на слова Орловой.

– Тут такое дело, Анна, – начал он, потупив взгляд.– Ты только пойми правильно… Ты уволена.

– Как? – только и смогла выдавить из себя ошарашенная девушка.

Она смотрела на шефа ничего не понимающим взглядом минуты две, после чего встала и пошла к дверям.

– Подожди! Куда ты? – пытался остановить Орлову мужчина. – Да подожди ты! Я порекомендовал тебя главному редактору «Вечернего Екатеринбурга». Вот, возьми его визитку, – продолжал Вениамин Юрьевич, догнав анну.

– Спасибо, я как-нибудь сама, – сказала та и вышла в коридор.

Девушка не стала заходить за своими вещами, а быстрыми шагами направилась к выходу.

Оказавшись на улице, она прошла несколько метров, свернула во двор ближайшего дома и села на скамейку у одного из подъездов. «Дура! Какая же я дура! Всю ночь ломала голову, как отказаться от статьи о Кныше. Искала материал для новой темы. Дура! Кому это надо? Да никому! Все так просто – ты уволена», – думала Анна. Тут же вспомнился вчерашний побег Збруева и игнорирование ее звонков.

– Что ж вы от меня все шарахаетесь? Что я вам сделала? – бормотала девушка.

Слезы обиды душили. Не обращая внимания на проходящих по двору людей, Анна разрыдалась. Она не заметила, как к ней на скамейку подсела пожилая дама.

– Милочка, что случилось? – спросила она.

Плач прекратился. Орлова посмотрела на женщину.